Аренский сомнительно покачал головой, но, слава всем святым, отвернулся от меня обратно к мангалу.
Стол я вообще накрывать не стала, так как Сабуров заявил, что сегодня у меня выходной, поэтомуон всё сделает сам.
Когда нехитрые приготовления были завершены, и все уселись, у меня же пропал аппетит.
Если изначально я так всё обставила, чтобы рядом со мной сидели Кирилл и дочь, но, вернувшись из дома, где мы с Эвой мыли руки, оказалось, что по левую руку от меня вместо зама сидит его наглое начальство.
Сабуров вызвался всем прислуживать, поэтому он раскладывал шашлык, печеные овощи на огнеи даже сосиски, что очень порадовало Кнопку, по нашим тарелкам.
Я же сидела с вилкой в руке, боясь даже спину расслабить, так как чёрная аура слева поглощала меня с потрохами.
— Ева, ешь. Ты голодна, — как маленькому ребёнку приказал Богдан Анатольевич, пока Кирилл уточнял у Эвелины, что она желает на обед
Я молчала и не двигалась. Мне просто надо успокоиться и послать его мысленно в задницу гиппопотама. Дочь с замом пошли обратно на детскую площадку, так как её мишка оказался позабытым на качелях, а покормить несчастного надо обязательно. Хотела тоже рвануть за ними, но чувствую, что если двинусь с места, то босс меня точно тронет.
Мужчина же, явно недовольный моим непослушанием, слегка нагнулся в мою сторону.
— Ев, выдохни. Я устал и практически безобиден. Трогать не буду. Тем более тут Кир и ребёнок. Я сволочь первостепенная, но дебилом никогда не был.
Его горячее дыхание щекотало моё открытое от волос ухо, что захотелось немедленно его почесать. Не выдержала и дёрнулась рукой к нему.
— Ой, — это всё, что я смогла выдать после того, как стукнула начальника по его определённо любопытному носу!
Сморщилась в ожидании грозного рыка со стороны раненого, но последовала лишь тишина. Осторожно повернула голову в его сторону, встречаясь с уставшим взглядом тёмных глаз.
Хотя … почему тёмных-то? Сейчас в естественном освещении и совсем на коротком расстоянии я поняла, что у Аренского серые глаза, как мокрый асфальт. Мне же с нашей первой встречи мерещились абсолютно чёрные, как адская ночь, очи.
Наверное, это удивление отразилось у меня на лице, так как в ответ изогнулась в немом вопросе мужская бровь.
— Я не специально, — наконец-то выдала я в свою защиту.
Вдруг он просто думает, в какой лучше форме мне отомстить за нанесение ему телесных.
— Я понял.
Хотела отвернуться, так как ответ я получила, но его взгляд меня не отпускал. На сером дне что-то таилось, и если верить его словам и виду, то, наверное, это действительно усталость.