Богдан
Ева как птичка — невеличка восседает на моих коленях, стараясь не прикасаться ко мне лишний раз.
И это безумно заводит. Заводит её насильное отчуждение от меня, когда в голубых глазах плещется океан возбуждения. Острого. Пошлого.
Мои руки действуют быстрее мысли, когда обхватывают её бёдра и плотно прижимают её промежность к возбужденному члену. Мешают слои нашей одежды, но они же позволяют хоть немного контролировать происходящие безумства. Тонкие пальцы моей помощницы ложатся на мои плечи, впиваясь ногтями в кожу.
Она тяжело дышит, её щёки алеют от «хотелок» тела, но глаз Ева не отводит.
— Богдан, — тихо и уверенно зовёт, и теперь я точно знаю, что значит подобная интонация в исполнении мадам шарфик.
Трахни меня!
И я это делаю. Спешу исполнить желание дамы, а заодно превращаю в реальность свои затёртые до дыр воспоминания о ней, сидящей на моём столе.
В этот раз Ева не просит прелюдии, хотя я настолько заведён её отзывчивостью, что буквально срываю с нею одежду и вхожу одним мощным толчком до упора.
Не жалея. Ни её. Ни себя.
Стол оказался прочным, а вот часть тарелок пострадала, пока я от души трахал мадам шарфик, срывая своё имя с её пересохших губ.
Оргазм накрыл нас практически одновременно. Меня лихорадило, а мышцы сводило от неимоверного напряжения, но более живым и здоровым я себя давно не чувствовал.
Отпуская тонкие запястья, что держал всё это время вытянутыми у неё над головой, заметил красные отметины от моих пальцев. Будущие синяки.
— Я же сказал, что голодный буду совсем буйным, — напомнил помощнице, помогая сесть, а потом плавно перетечь на мои колени.
— Мне кажется, ты всё время буйный, — вяло поправляет меня, прижимаясь ко мне в полном изнеможении.
И она права. С ней я вообще теряю контроль. И это не только касательно секса.
Пальчики Евы лёгкими движениями поглаживают мои шрамы, от чего у меня волосы на затылке снова встают. Она постоянно касается моих увечий, и если в первые минуты меня это вырубало, то теперь немного привык к её особому фетишу в моём теле.
Нам надо поговорить, и этот факт омрачает моё сознание и тем самым ставит мозги на место.
Я заигрался.
Ева не моя. И вообще в её жизни и так много дерьма, зачем туда ещё моё-то?!
Девушка шевелится, поднимаясь с меня, и я начинаю соображать, в какой форме провести нашу охренительную беседу.
— У тебя, кажется, были вопросы ко мне?
Тенева, бросив короткий взгляд в мою сторону, подобрала с пола свои вещи, снова начиная одеваться. Собственная нагота её явно смущала, а мне вот нравилось на неё смотреть. Неидеальная, но вся естественная и живая.