– Может, всё-таки попробовать, дойти? – задумчиво произнёс Котенков. – Где там связь работает?
– Всем? – уточнила Арина, но он возразил:
– Да нет, я один. А вы ждите тут, в машине.
– А если очень далеко идти придётся? Да ещё по темноте? – разумно заметила она. – Только заблудитесь. Толком же ничего не видно. Даже колею. И как потом обратно дорогу найдёте?
Котенков не торопился с ответом – Арина же права. Будет ли толк от его плутания в ночи. Если бы хоть шоссе располагалось недалеко, появилась бы возможность остановить проезжающую машину, попросить о помощи. Но после шоссе они ещё порядочное время катили по просёлочной дороге, при свете дня не встретив ни одной души. Что уж говорить про сейчас? Но даже до дороги ещё надо умудриться дойти – указателей-то никаких нет, а из освещения только сияние одинокой луны.
– Можно и здесь заночевать, – неожиданно предложил Макар, невозмутимо дёрнул плечами. – Прикольно же. Еды ещё много осталось. И воды тоже. А когда рассветёт, тогда можно и дойти, позвонить.
Прикольно? Наверное, в его возрасте и Арина бы так посчитала. А сейчас…
Не то чтобы страшно и некомфортно. Ничуть не страшно, хотя, конечно, очень некомфортно. И её-то никто не хватится – она человек взрослый, а Котенковы все здесь, и дети, и папа. А вот Эля…
Она, конечно, предупредила какую-то там Луизу. Или Эльзу? Точнее, наврала, что поехала на дачу к подруге, у которой вполне может заночевать. А если родители захотят узнать, как там дочь, позвонят? Не самой Эле, так её подруге.
Нет, подождите. То есть перспективу заночевать осенью в заброшенном старом доме, стоящем посреди поля Арина рассматривает как вполне приемлемую? Ей, что, тоже прикольно? И дело только в душевном спокойствии Элиных родителей?
– Ев, ты как? – поинтересовался у дочери Котенков. – Если мы останемся здесь на ночь. Все вместе. Не испугаешься?
– Не-а, – Ева старательно замотала головой. – Ты же здесь. И Макар. И Арина.
Они все одновременно уставились на Элю.
– Тебя точно не хватятся? – поинтересовалась Арина. Макар привычно вскинулся, собираясь ответить первым, но она его опередила, глянула с упрёком: – Я не у тебя спрашиваю. – И опять обратилась к девочке: – Эль, как отнесутся твои родители? Не бросятся тебя искать?
– Не бросятся, – как-то чересчур убеждённо заявила Эля. – Я ведь сказала Луизе, что уеду. И она знает, что могу заночевать. Я же говорила, я часто так делаю.
– А родители не захотят проверить? Начнут звонить, а связи нет.
– Они никогда не проверяют.
Котенков критично скривился. И с каких пор он стал приверженцем строгого родительского контроля? Сам наверняка ещё как гулял, когда был подростком, судя по настолько ранней женитьбе. Или дело именно в этом? И теперь он не доверял ни сыну, ни его подружке, у которой папа с мамой настолько безответственны и легкомысленны.