Я начинаю было вставлять ключи в замок, но дверь слегка приоткрыта, почти незаметно для тех, кто не пытается войти в дом.
Должно быть, мама оставила ее открытой для меня.
Не спеша, я толкаю ее, и озноб бежит по моей спине. Я устала, но голова все еще варит. Мама не оставила бы дверь открытой, она знает, что у меня есть ключ. Интуиция говорит не входить, но я отмахиваюсь от нее, убеждая себя, что все это глупости. Как и большинство девушек, я уверила себя, что плохие вещи не произойдут со мной. Это же дом моей семьи, совершено безопасное место.
Опуская сумку на пол, я делаю несколько небольших шагов вглубь дома. Здесь тихо и темно, но уже поздно, так что все нормально.
Перестать параноить, ты просто устала.
Я подхожу к столику в коридоре и опускаю на него ключи. Они громко звенят, от чего так и хочется шикнуть на них. Мое собственное отражение в зеркале над головой вынуждает меня взвизгнуть и подпрыгнуть на добрый фут вверх.
– О, Боже мой, Мел. Возьми себя в руки.
Все происходит так же быстро, как когда туча закрывает солнце, или когда вспыхивает молния посреди бури, как падающая звезда в ночном небе. Тень мелькает в зеркале за секунду до того, как чья-то рука сжимает мое горло. Прохлада кожи перчатки, что надета поверх держащей мою жизнь ладони, подвергает в неверие происходящее, за которым следует невероятный страх, неведомый мне ранее. Страх, от которого кровь стынет в жилах.
«Это происходит не на самом деле, не на самом деле», – эхом отдается в голове.
Теплое тело толкает меня со спины. Запах мяты достигает ноздрей, когда его дыхание касается моего уха и щеки. С моих губ срывается хныканье, и я поднимаю руку, желая убрать его захват с моей шеи; инстинкты выживания жаждут освобождения от сжимающих клещей, что не дают мне сделать вдох.
Давление ослабевает тогда, как с его уст срывается слышимый «ах». На мгновение тепло его тела не касается моей спины, когда парень отступает на шаг назад. Но, еще до того, как у меня появится шанс хоть что-то сделать, он вновь обретает свое хладнокровие и возвращает руку на место. По его силе и размеру, мне очевидно, что это мужчина. Его запах окутывает меня, что-то напоминая какое-то специфическое мыло... очень специфическое.
Я смотрю в зеркало, но не вижу его. Он у меня за спиной, в тени, слегка согнув колени, чтобы скрыть лицо за моей головой. Тьма в коридоре будто дразнит меня. Кошмар каждого ребенка навсегда станет моим, не важно, сколько лет мне исполнится. Конечно, если я вообще выберусь отсюда.
Тени принимают форму, будто рождаясь из тьмы.