– Ремесло мое меня обязывает, – ввернул он мне подачу.
– И как именуется твое ремесло? Хозяин харчевни? Харчевнщик? Или гонец? А может шпион-гонец? – что-то меня понесло.
И чего это я так взъелся на безобидного мужика? Это все дядя виноват – сломает всякое представление о методах ведения уроков и занятий и сбегает, старый пройдоха.
Глаза мужика забегали. Он кивнул куда-то вбок и оттуда выплыл шкаф-охранник.
– Зря ты так, сынок, – пропел тавернщик.
Охранник с неожиданной для его габаритов прытью, с полшага, прыгнул в мою сторону, сбивая меня с ног. Мое тело куклой шмякнулось о стену, попутно роняя мебель. На грани сознания я услышал окрик хозяина сего заведения с призывом по поводу бережного отношения ко мне, чтобы не испортить мой «товарный» вид. Вырубило меня знатно, голова будто взорвалась на тысячи мелких кусочков.
Окрестности Смоленска, весна 826 г.
Мое пробуждение было болезненным. Ощущение, будто в меня врезался поезд с цепочкой вагонов штук эдак в сто. Причем каждый вагон проехался по каждой косточке скелета. Я с трудом сфокусировал зрение и отчаянно матернулся.
Мое бренное тело было привязано цепями к мокрой стене, руки широко разведены, металлические оковы натирали запястья. Было темно. В маленькое окошко под потолком, сквозь решетки, заглядывала молодая луна. Я был бос и почти гол, в одних штанах. Эх, как хотелось бы, чтобы все это было розыгрышем или хотя бы проказой красивой нимфоманки, имеющей хобби красть молодых парней и совершать традиционные акты сексуального характера.
Отворившаяся дубовая дверь, которую я вначале не заметил, впустила двух плечистых мужчин. Кажется, мечты о нимфоманке разрушились в прах. Не похожи они на предмет моих фантазий. Совсем.
– Ларс, друг ты мой сердешный, – заявил первый, – что же ты такой «везучий»?
Говоривший был плотного телосложения, с глубоко посаженными глазами и ехидным выражением лица. Лопатообразная борода, которую он то и дело поглаживал, светилась рыжцой в свете луны. На поясе у него висел топорик.
– Может выбить ему зуб? – прохрипел второй, – ну, на удачу, раз везучий.
Второй был массивнее в плечах, с большим носом картошкой и простецкой физиономией. В руках он держал кнут и молоток. Видать, местный палач.
Первый раздраженно буркнул на тупого, как он сам выразился, помощника, который ни бельмеса не понимает иронию и сарказм.
– Я вам не мешаю, ребята? – меня всегда пробивает на хамство, когда я нервничаю, – Я тут.
Пришлось позвенеть цепью, привлекая внимание посетителей моего нового жилища. Надеюсь, временного и последнего в таком роде.