Это он так тактично жалуется, что его бедного прокляли и посадили на цепь? Может мне его еще пожалеть? Утешить бедолагу?
– Твои цепи – это твои проблемы. Если тебе нужна свобода, и освободить тебя могла только я, то мог бы и попросить! – завожусь, вспомнив опять о том, что я – всего лишь средство для достижения цели.
– Я похож на просящего? – выгибает одну бровь.
Нет, он не похож на того, кто будет просить. Это тот, кто требует или силой забирает то, что считает своим.
– Ты так и не сказал свое имя? – возвращаю разговор в отправную точку, не желая отступать.
– Зачем тебе?
– Должна же я знать, с кем уже несколько раз… – проглотила последнее слово, не в силах сказать его вслух. Щеки тут заполыхали предательским румянцем, красноречиво показывая, о чем я думаю. А с ним, кстати, мысли постоянно скатываются в том направлении. Не хочу, но то и дело вспоминаю как это было, свои ощущения, то, как тело разлеталось, плавилось в его руках.
Черт, Диана! Да, уйми ты свою озабоченную фантазию! Ругаю сама себя, краснея еще больше, а он все так же наблюдает, не скрывая иронии.
– Несколько раз что? – уточняет, явно издеваясь.
– Да, ничего! – раздраженно махнула рукой, – я так и не услышала твоего имени!
– Я его и не говорил.
Замолчала, глядя на него с нескрываемым раздражением, опять приходя к выводу, что зря искала с ним встречи. Совершенно зря. Мы с ним на разных волнах, на разных полюсах. Трахаться у нас, похоже, выходит лучше, чем разговаривать. Может, это и к лучшему? Может ну их, эти вопросы? Все равно отвечать он не собирается.
– Хорошо, – поднимаю руки в знак признания своего поражения, – не говори. Мне в принципе все равно.
Мысленно ставлю себе пометку больше никогда, ни при каких условиях не спрашивать у него имя. Не захотел говорить? Не надо. Перебьюсь. Плевать.
Ему кстати тоже плевать, и он этого не скрывает, продолжая равнодушно рассматривать мою физиономию.
– Это все вопросы?
– Нет. Есть еще, – пусть я не узнала, как его зовут, но остальные вопросы все равно попытаюсь прояснить, – что находится в тех бутылочках?
– То, что ты можешь отдать.
– Отдать?
– Да.
Ничего не понимаю.
– Что я могу отдать?
– Лишнее, ненужное, то, что мешает, сковывает, а еще то, что дает силы.
Ребусы и загадки никогда не были моей сильной стороной. Мне все нужно, я ничего не хочу отдавать, тем более для того, чтобы освободить его из заточения. И уж тем более не собираюсь жертвовать тем, что дает силы. Они мне самой нужны, чтобы выдержать эту напасть.
– Чему мешает?
– Думай!
Я не знаю, что думать. Не знаю! Если бы знала, не пришла сюда к нему, в жалких потугах хоть что-то прояснить.