– Эх, твою бы энергию, да в мирное русло направить, Целину возделывать, – усмехается сестра, – Ладно, сейчас Андрею позвоню, пусть приедет, посмотрит. Расскажешь ему, что да как, покажешь поле боя.
– Не надо! – кричу во весь голос, резко, сердито, зло. На другом конце трубки повисает встревоженная тишина. Черт! Нервно тру лицо рукой, и мягко, пытаясь скрыть внезапное беспокойство, поясняю, – я …я уже мастера вызвала. Скоро придет. Так что не беспокой Андрея без толку, и без него решим эту проблему. Нечего человека дергать.
Снова вру. Стыдно, но я готова на все, лишь бы не видеть Чернова.
– Как знаешь, – сестра явно пребывает в недоумении от моего странного поведения, – как твое "здесь помню, а здесь не помню"?
Замираю, словно громом пораженная, напоминая о том, что надо дышать.
С моим "помню – не помню" все отлично. Все супер!
Я попросту о нем забыла! Забыла, как о какой-то несущественной, ничего не значащей мелочи. Подумаешь, стала терять свои дни. Что такого?
Черт! Со мной точно творится что-то страшное.
***
Поскольку соврала сестре о вызванном мастере, приходится срочно искать объявление в Интернете, и приглашать человека для решения проблемы. Это оказалось не так просто. Все были готовы придти завтра, послезавтра, и ни один из мастеров не мог приехать и все исправить прямо сейчас. Но я не оставляла попыток, прозванивала все найденные объявления до тех пор, пока мне не улыбнулась удача. Мастер нашелся.
Через пару часов, которые я упорно отсиживалась в своей комнате, оправдывая себя внезапно разгоревшимся желание почитать книжку, сидя у окна, приезжает седовласый дед, с хлюпающим сизым носом, но, как выясняется чуть позже, золотыми руками. Сначала пытаюсь через окно объяснить в чем дело, что весьма проблематично, поскольку дед немного глуховат, а потом вспоминаю, что у нас вроде как запасной выход есть.
Запускаю его, и он, молча, пыхтя и сопя, принимается за замок. Стою рядом с ним, тревожно осматриваясь по сторонам. Все кажется, что где-то на границе видимости улавливаю какое-то движение, но стоит повернуться в ту сторону, и ничего нет. С каждой минутой все больше убеждаюсь в том, что годы, прожитые с Вадимом, не прошли даром, оставили внутри грязный уродливый отпечаток, и мне пора лечиться.
– Сукин сын, ненавижу, – шепчу чуть слышно, себе под нос, – руки бы тебе переломать, за все, что сделал со мной.
Для устранения неполадок мастеру требуется примерно полчаса, после чего он еще раз все проверяет, удовлетворенно кивает и уходит, снова оставив меня в полнейшем одиночестве.