Слышу торопливые шаги вверх по лестнице и Аринкины причитания о том, что ей в сестры досталась глухая, ленивая соня.
Стою, будто неживая, уставившись испуганным взглядом на дверь, но, когда ручка резко дергается вниз, еле успеваю зажать рот руками, чтобы не вскрикнуть.
За дверью слышу ворчливое "блин".
– Диана! – нетерпеливый стук в дверь, – ты там вообще живая, а? Просыпайся, давай!
Я не сплю! К огромному сожалению.
– Кто там? – спрашиваю дорожащим от волнения голосом.
Секундная пауза, а потом ответ, преисполненный иронии:
– Почтальон Печкин, блин. Принес заметку про вашего мальчика....
Из груди вырывается нервный смешок. Кто бы или что бы в этом дом не обитало, а такими глупостями страдать не будет.
Облегченно выдыхая, но все еще не в силах полностью справиться с волнением, подхожу к двери. На несколько секунд замираю, с опаской косясь на ручку, словно она увита ядовитыми змеями.
Потом, затаив дыхание, распахиваю дверь.
На пороге стоит Риша, вопросительно разведя руки в стороны:
– Диана! Ты меня довести хочешь своими закидонами? Я уже начала подозревать черт знает что!
– Прости, – нервно вытираю потные ладони, о ткань джинсов.
– Пойдем ужинать что ли, соня! – развернувшись, направляется в сторону лестницы.
Я смотрю ей в след, не находя в себе силы переступить через порог. Мне кажется, что стоит только выйти из комнаты и безумие накинется на меня с удвоенной силой.
– Ты опять отключилась? – Арина удивленно оборачивается через плечо.
В родных глазах тревога, забота, а еще чисто сестринское недовольство.
Это и подкупает.
Зажмурившись, делаю первый шаг, переступая через порог.
Ничего не происходит. Все в порядке.
Облегченно смахиваю пот со лба и иду следом за сестрой. По привычке прислушиваюсь, пытливо смотрю по сторонам, пытаясь уловить чужие тени и очертания.
Только никого не вижу и не слышу.
Все хорошо. Обычный дом. Родной. В котором провела все детство.
На противно дрожащих ногах иду за Аринкой на кухню, и чем ближе оказываюсь к выходу, тем страшнее становится.
Вдруг стена осталась? Вдруг с появлением сестры ничего не изменилось, и мы вместе станем заложниками чертовщины, творившейся в этих стенах?
Останавливаюсь перед входной дверью, гипнотизируя ее, пытаясь собраться смелостью и открыть.
Мне хочется сделать это в присутствии сестры. Чтобы убедить саму себя – я нормальная. Что мое безумие – это всего лишь игра воображения.
От непонятных эмоций сводит зубы, колет в межреберье.
Втянув воздух в себя, через силу громко сердито выдыхаю, и иду на кухню, мимо проклятой двери.
Арина уже разогревает у плиты ужин.