Я осталась лишь на парочку часов. За это время меня уговорили сыграть в покер — я дико проигралась, выпила ещё одну кружку кофе и убедилась, что Дэниел начал есть и что он, если так можно сказать, счастлив и доволен. Ещё нужно приготовить ужин для психов.
По пути домой забежала в магазин — ведь не просто же так я болталась, да и поужинать пора. А ещё зашла в лавку с особенным чаем на Велингтон Корт. Давно глаз положила на чай с бергамотом и лавандой, выращенный здесь, в Тасмании, чтобы время от времени задабривать Атиласа.
Атилас с Джин Ёном уже сидели в гостиной, а Зеро нигде не было. Я прямиком направилась на кухню, чтобы убрать немногочисленные покупки и заварить чай и кофе. Скорее Атилас либо Джин Ён заговорят со мной, чем Зеро. Более того, я была уверена, что, если задобрить их чаем и печеньем, и кровью соответственно, вполне возможно их удастся разговорить. Им не стоит знать, что я встречалась с детективом Туату, но хотелось попробовать узнать что-нибудь ещё. Быть может их интересуют только убитые феи, но это точно не всё. Я должна позаботиться о том, чтобы люди были в безопасности, а делать это, когда тебя держат в тени, намного сложнее.
Никак не могла понять, почему они меня держат на расстоянии. Не то, чтобы меня брали повсюду, но в последнее время психи всё чаще и чаще привлекали меня к расследованиям: вроде вьючного животного или полезной зверушки, зато я была там.
Так почему же меня не допускали на место преступления и не рассказывали, что происходит? Дело ли в самих преступлениях, или в тех, кто привлёк внимание моих психов к этим делам?
В любом случае, я точно узнаю. Я положила пакет с кровью для Джин Ёна в карман, чтобы она немного согрелась, поставила чайник и старательно заварила чай для Атиласа.
Я с подносом вышла в гостиную и положила пакет с кровью рядом с Джин Ёном, вместо того, чтобы, как обычно, всучить его ему. Разумеется, заметила, что Атилас на мгновение зажмурился, когда ощутил нежный аромат лаванды, тянувшийся за мной, а затем с любопытством посмотрел на меня.
— Позволь выразить восхищение твоим подходом к допросу, Пэт, — сказал он.
Джин Ён поднял прищуренные от удовольствия глаза от пакета и на корейском сказал:
— Кровь хороша. Благодарен ли я?
Я показала им обоим язык. Не догадывалась, что мои намерения так очевидны. Но вот оба они дали понять, что меня раскусили, и что ничегошеньки из них мне не выбить.
— Подвинься, — кинула я развалившемуся на весь диван Джин Ёну, и для пущей убедительности пихнула его в плечо, — Дайте угадаю — Зеро наказал мне ничего не рассказывать?