Как быстро меняется моя жизнь! Я даже вздохнуть не успеваю, как уже надо снова задерживать дыхание про запас, чтобы не задохнуться… Нам предстояло столько дел, и главное – разговор с Веледой.
Поэтому я, кивнув звездуну, направилась за ней в ее кабинет. Как только за нами закрылась дверь, женщина повернулась ко мне и жестким голосом спросила:
– Что тебе говорил Пассий?
Это было так неожиданно, что я отшатнулась, упершись в дверь спиной. Глаза Феделии гневно сверкали, и мне стало немного не по себе. Она открыла мне столько всего обо мне, как никто другой. Она вернула мне прошлое. Но не представляю, что сейчас ответить своему потенциальному оракулу. Кроме, может…
– Кто? Вы говорите о хозяине Музеониса?
Только что осознала, что человек, назвавшийся моим отцом, даже не сказал своего имени. Захотелось истерично рассмеяться. Только в моей жизни это возможно. Пассий, значит…
Веледа отступила на пару шагов, подозрительно осмотрела меня и направилась к столу. Затем устало опустилась на него. Прошли ровно сутки с нашего последнего разговора. Такого откровенного, меняющего все для меня…
– Не представляю, что этот сумасшедший тебе наплел. Он был помешан на Эванесенс. Собирал все про нее по крупицам. Не пропускал ни одного шоу и добивался, добивался, добивался…
Что-то в ее тоне меня напрягло. Точнее, сам рассказ. Она говорила с раздражением и пренебрежением. Конечно, этот Пассий не от мира сего, но называть его сумасшедшим…
– Один раз ему все-таки удалось затащить ее на свою дурацкую экскурсию. А потом через несколько месяцев она пропала. Откровенно говоря, я до сих пор считаю, что это он виноват во всем.
Я совсем запуталась. Значат ли ее слова, что она не подозревает о том, кто мой настоящий отец? Осторожно спросила.
– А они были вместе? Ну, Пассий и мама?
Женщина рассмеялась. Только вот как-то невесело и настороженно.
– Нет, конечно, твоя мама имела доступ к сотням самых лучших мужчин! К ней даже правители сватались, но у нее была лишь одна любовь – драконы.
Она осеклась, глядя на меня. Драконы. Не собственная дочь, которую она оставила в обсервации, даже не уведомив о ее местонахождении отца. Драконы! Я сжала руки в кулаки.
Откуда во мне родилась эта злость, эта обида? Сейчас мое сердце разрывалось на части от горького разочарования. Куда бы она ни пропала, она предпочла не брать меня с собой. А в том, что мама жива, я почему-то не сомневалась.
Веледа тихо сказала:
– Ты не так меня поняла. Она хотела тебя, ждала. Как только узнала, что беременна, то вся сияла от счастья! Даже зрители заметили, что она стала летать иначе…