Прижалась к нему и, шумно втянув ноздрями умопомрачительный запах волка, оскалилась.
клыки полукровки впились в плечо, прокусывая до крови.
— Моя самочка, — шептал оборотень, прижимая её к себе и закатывая глава от удовольствия. — Моя.
Уже завтра Настя поймёт, какую совершила ошибку и осознает, что жизнь теперь не станет прежней.
И не только её.
Света теперь такая же пленница зверя, как и она сама.
Утро встретило Настю ужасной головной болью, что после обращения вполне нормальное состояние для полукровки. Приоткрыла глаза и застонала.
Чёрт возьми! Это был не сон!
Конечно, не каждый день обнаруживаешь себя валяющейся голой в траве, но поразило девушку не это. Рядом спал Максим, а на его плече красовался уже заживший, но от этого не менее заметный укус. Её метка. Метка, которая привязала
Настю к альфе навечно.
Тут же в голове пронеслись кадры с прошедшей ночи и новая волна ужаса накрыла девушку с головой.
Светка!
Её бедная Светка, которую уволок к себе бета, чтоб ему пусто было! Что за стая такая?! Словно со всего мира собрали самых отпетых психопатов и заселили в эту деревню!
Подругу явно надо спасать, да только кто бы саму Настю спас. Она-то теперь—
Луна, жена альфы. Смутно вспомнила, как их руки какая-то женщина обвязывала сплетёнными между собой стеблями волчьей травы и, взглянув на запястье, обнаружила что-то вроде ожога в виде тоненькой полоски.
Так… Значит обряд действительно состоялся.
Огляделась вокруг и, не обнаружив поблизости никакой одежды, вздохнула. Очень хорошо. И как ей, спрашивается, идти на поиски Светки?
В принципе, не удивительно. когда все волки разбежались по лесу они с Максом тоже разделись и перекинулись. Видимо, так и уснули в зверином обличье, приняв человеческий облик уже во сне.
Щёки вспыхнули от пары картинок, промелькнувших в подсознании. Где альфа овладел своей волчицей прямо в этой траве. А она, глупая, лишь повизгивала от удовольствия.
А волк у него какой… Никогда не видела таких оборотней. Большой, грозный, красивый… Чёрный, как ночь и глаза… Его синие глаза, горящие в темноте, словно.
— Так, всё! Угомонись, животное! — прошипела сама на себя и толкнула Максима в плечо. — Вставай, альфа, чтоб тебя чёрт побрал!
— Можно просто — любимый, — с сонной улыбкой проворчал Максим и сгрёб девушку в охапку, притягивая к своей покрытой густой порослью груди. — Моя маленькая самочка с утра пораньше не в духе? — проворковал ей на ухо и слегка прикусил мочку.
Естественно, попытка выбраться из волчьей хватки оказалась бессмысленной и девушка решила зайти с «другой стороны».