— Фу, нищеброд! — фыркнула я. — Отойди от меня! Найду себе здесь другого миллионера, с «поршем» из чистого золота!
— Искать будешь недолго, — вздохнул Роман. — Но ведь тебе понадобится переводчик. А тут как раз я, очень удачно знаю арабский.
— Я заметила. Пять языков он не знает, прибедняется он… — проворчала я.
— Пять не знаю. Четыре. Включая русский, к сожалению.
Я закатила глаза.
— Неужели на всем земном шаре не найдется места, где от тебя можно скрыться…
— У тебя был шанс, — сообщил Роман. Он стоял посреди лобби, засунув руки в карманы и покачивался с пятки на носок с довольной улыбкой. — Барселону я бы проверил в последнюю очередь.
— Это сталкерство, ты в курсе?
— Здесь не наказуемо. Вот целоваться с посторонними девушками — наказуемо, а преследовать их — нет. Так что целоваться мы не будем, — вздохнул Роман. — А в остальном я планирую для нас прекрасные каникулы.
— У тебя всегда каникулы! Хоть бы раз поработал! Знаешь, как я стараюсь писать о миллионерах, чтобы они выглядели, как реально занятые делом люди, которые заработали тяжким трудом свои деньги? А ты портишь им весь имидж!
— Ну, хорошо, у тебя будут каникулы, а у меня командировка, — демонстративно серьезно кивнул Роман. — Буду тут рынок изучать, например. Эти две башни из «Властелина колец», в которых ты поселилась, совершенно точно не подойдут мне для семейного бутик-отеля. Все. Изучил. Теперь надо отдохнуть. Поехали пожрем?
Он развернул меня за плечи и аккуратненько начал подталкивать в спину в сторону выхода. Попутно сообщая на ухо:
— За руки держаться неженатым на публике тоже не одобряется. Согласилась бы замуж выйти, мы бы ух, как зажгли! А так пришлось даже номер отдельный брать. Правда рядом с твоим. Так что мы соседи, пусть это тебя волнует одинокими ночами.
— Сто-о-о-ой… — я попыталась притормозить, но на мраморном полу мои босоножки скользили как летняя резина по льду. — Между прочим, я еще обижена!
— Вот заодно обсудим, на что ты там обижена… — мурлыкнул он мне на ухо чуть-чуть шершавым сладким голосом, от которого все волоски на коже встали дыбом. — И я залижу… то есть, заслужу твое прощение. Надеюсь.
Роман подтолкнул меня в двери, которые услужливо распахнул швейцар, и мы вывалились из ледяного холла в раскаленную духовку снаружи.
Пустынный ветер дунул мне в лицо, как горячий фен, окутывая жаром настолько плотным, что оно казалось почти физически ощутимым. Словно кто-то гладил меня по плечам теплыми ладонями. Я даже оглянулась на Романа, на одно невероятное мгновение заподозрив в этом его. Но он уже направлялся к стоящей у обочины белой машине.