Я широким жестом обвела декаданс и разврат эпохи мета-барокко. Кажется, на диване уже трахались — в том же трансовом ритме, что до этого танцевали. Такие вечеринки не для правильных героев-миллионеров. Правильный герой-миллионер должен наслаждаться домашними котлетками на пятиметровой кухне хрущовки и робкими неумелыми поцелуями героини. В крайнем случае — ее пылом, жаром и мультиоргазмами. А не посторонними дамами в париках и моими подъебками, давайте будем честны.
— Разве не вызов в таком случае написать о настоящих миллионерах, а не выдуманных? Пусть твои читательницы пофантазируют не о том, как невинные девы встречают принцев, а задумаются, что бы они делали, если бы сами, вот такие, как есть, познакомились с очень богатым мужчиной. Чем заинтересовали бы? Привлекли? Удержали?
— Ну, это просто! — отмахнулась я. — Ноги от ушей, двадцать лет, глубокий отсос!
— Ты не похожа на такую… — ехидная полуулыбка вернулась на его губы. Роман протянул пальцы, чтобы коснуться моего лица, может быть, поправить прядь волос — нежным, почти трепетным жестом.
Но я уклонилась от него:
— Так я и не стремлюсь.
— Ага, — засмеялся он. — Это я тебя уламываю. Почему-то.
— Ага, — в тон ответила я. — Непонятно почему.
Он наклонился ко мне — очень близко, слишком близко. Но так медленно, что я пропустила момент, когда могла этого избежать.
— У меня есть предложение, от которого ты не сможешь отказаться, — его шепот почти касался моих губ.
— Давай попробую… — прошептала я в ответ, ловя его дыхание, и тут же отклоняясь, чтобы на этот раз точно послать его нахер.
Без компромиссов.
Но…
— Напиши обо мне роман.
Он был слишком хорош в этой игре.
— Алис, а тебя не тяготит одиночество? — поинтересовался Мишель где-то между третьим и четвертым «лонг-айлендом» у меня и шестым и седьмым бокалом пива у него. Самое время для философских бесед.
— Нет, вообще нет. Я привыкла.
То, что Мишель додумался такое спросить, можно списать только на то, что он чертовски пьян. Мы уже третий час бухаем, а бухаем мы обычно качественно.
— А меня тяготит… — дружочек мой по перестрелкам повесил голову, пьяно опираясь на свой кулак и одним пальцем гоняя туда-сюда кучку обломков зубочистки. Сначала он из них строил домик, а потом расшвырял по бревнышку и теперь выкладывал загадочные иероглифические конструкции.
Мы с Мишелем когда-то давно познакомились в интернет-игре, но вместо того, чтобы замутить роман, встречались, чтобы поныть друг другу о личной жизни.
Регулярно. В самые тяжелые времена — дважды в неделю.
— Я всегда была одинока, Миш. Помнишь в «Мстителях» сцену— Брюса Беннера спрашивают, в чем его секрет. Как он быстро вызывает у себя злость, чтобы превратиться в Халка? И он отвечает: «Мой секрет в том, что я зол всегда».