— Ты куда? — спрашивает Дерек.
— Пойду воздухом подышу. — говорю первое, что пришло в голову.
— Я с тобой. — говорит Лойс.
Слишком резко реагирую и выкрикиваю:
— Нет!
Как я поняла, она тоже думает, что мы все мертвы. Что за глупость? Но самое печальное то, что она не сказала о своих знаниях раньше. Она постоянно задавала вопросы: "Что это? Кто это? Где мы?" И я даже не могла подумать, что Лойс располагает куда большей информацией. Или думает, что располагает.
— Диди… — умоляюще говорит она.
— Не называй меня так. — отрезаю я.
Дохожу до двери, открываю её и выхожу наружу. Вдох, выдох. Куда идти? Мимо лужайки проходят люди, но даже не смотрят в мою сторону. Если я мертва, то что тогда с ними? Смотрю на свою руку, а точнее на тату из трех линий. Уверена, тату что-то значит для меня. Но не могу вспомнить, что именно. Что это за место? Какой-то нереально дорогостоящий розыгрыш? Моё сумасшествие? Сон? Или всё же смерть?
Стук двери заставляет меня обернуться. Дерек заискивающе вглядывается мне в глаза и говорит:
— Извини, но я раньше не встречал тех, кто не знает произошедшего. То есть я удивлен, что ты не знаешь, что мертва. — я вижу, как сложно ему подобрать слова. — Черт! Я не думал, что ты так воспримешь…
Отрицательно качаю головой и поднимаю руку ладонью к нему:
— Твои объяснения только запутывают меня.
Делает шаг ко мне, я от него. Теперь каждое его движение заставляет меня насторожиться. Каждый взгляд, каждый вдох — всё воспринимаю остро. Не знаю, чего от него ожидать. Я вообще ни-че-го не знаю. Хочется выть от эмоционального бессилия.
— Тебе не нужно меня бояться. — молча смотрю на него. — Если у тебя есть вопросы, можешь задавать.
— Парочка имеется. — осторожно говорю я. Есть возможность понять, сумасшедший он или нет.
— Я слушаю. — указывает на белоснежную скамью. — Может присядем?
Да, лучше сесть. Дерек садится на край скамьи, я располагаюсь как можно дальше от него. Парень поджимает губы, но ничего не говорит. Смотрю на него и собираюсь с духом. Возможно, сейчас будет самый странный разговор в моей жизни, по крайней мере в той, что я помню.
— Что значит… мы все мертвы? — как бы я не пыталась успокоиться, только стоит произнести эту фразу вслух, сердце замирает в ожидании ответа.
— Если ты подумаешь о последнем моменте из нормальной жизни, то поймешь, что ты покончила жизнь самоубийством.
Челюсть отваливается, да что он несёт?
— Что? — шепчу. — Я не самоубийца.
— Сомневаюсь. — пожимает плечами. — Мы тут все такие. Кто-то по случайности, кто-то осознанно.
Последнее воспоминание. Ну же, давай, вспомни! Бьюсь в запертую дверь своих воспоминаний. Мне тошно оттого, что я единственная, кто не въезжает в происходящее здесь. Если был бы выбор между всеобщим сумасшествием или одиночным непониманием, я бы не раздумывая выбрала первое.