От старого вида никому не нужного ранее дома с богатой историей, входившего в число архитектурных памятников страны, осталось немного. Сараи, отделявшие двор от детского сада, построенного у новостройки напротив, хоть и подштукатурили-подкрасили, но особенно с ними никто не заморачивался. Старый миндаль под окнами второго подъезда рука спилить у садовников не поднялась, и теперь он стоял нарядный и зеленый. И отбрасывал свою тень на окна, обеспечивая жильцам хоть какую-то прохладу, столь необходимую здесь, на юге. Еще была бестолковая кошка Марта – последний из могикан. Ее собратьев по весне ликвидировали, а Марта умудрилась даже потомство привести. Семейство их пока не трогали. Да вернулся Джек-Потрошитель, пропавший еще по осени. Сейчас он был тощим, облезлым, со следами боевых ран, но при этом глаза его, умудренные жизненным опытом, выражали лишь упорство в борьбе с невзгодами и дикое желание кому-нибудь навалять.
А еще осталась душа этого дома. Душу изменить трудно, она меняется лишь с годами, со сменой состава и поколений. Потому в этом вопросе хоть и не без некоторых потерь, но все было в полном порядке. Антонина Васильевна Пищик этот вопрос контролировала между просмотром «Любовного напитка», клубом тех, кому за шестьдесят, в местном ДК, куда записалась пару месяцев назад, и борьбой за создание кошачьего приюта – ведь как так? В Солнечногорске до сих пор этот вопрос решен не был! Это они с соседкой, Кларкой Бухановой, выяснили, когда столкнулись с травлей хвостатых. И хоть баба Тоня их не любила, а жалко извергов. Потому, не взирая на фундаментальные расхождения в жизненных, семейных и моральных принципах, женщины скооперировали свои усилия и взялись за поиск подходящего помещения и выбивание помощи от государства и его представителей.
В то солнечное, яркое и во всех смыслах замечательное утро именно по этому вопросу Антонина Васильевна, принарядившись в темно-синюю юбку и свободную светлую блузу в мелкий цветочек в тон, да повязав на голову шелковую косынку, выплыла во двор, чтобы выдвинуться в горисполком на поиски новой жертвы во благо их правого дела. Тут ею и был захвачен в плен Андрей Никитич Малич, жилец трешки на третьем этаже второго подъезда Гунинского особняка, вдовец, отец двух взрослых дочерей и владелец мастерской по пошиву обуви по индивидуальным заказам, угодивший не иначе, чем в жернова судьбы в лице вышеупомянутой соседки.
- О! Никитич! Тебя мне сам бог послал! – крякнула убежденная атеистка баба Тоня, роясь в своей необъятной сумке.
- Новую петицию сваяли? – усмехнулся Малич, прерывая свой путь и останавливаясь напротив соседки.