Воспоминания, конечно, хорошо, но пора вставать и честно рассказывать альфе о себе, нельзя подставлять тех, кто готов тебе помогать. Вздохнув, натянула вчерашнюю одежду и спустилась вниз.
Табор стоял на берегу реки в небольшой прозрачной роще. Вот откуда у меня вылез этот “табор”, вроде никогда не увлекалась цыганской романтикой, да и не табор это, а стая, а может и ещё как называется. Такая ассоциация скорее всего вылезла из-за лошадей, которые паслись неподалёку, да крытых кибиток. Уж очень атмосферно это все выглядело.
Видимо лагерь собирались ставить надолго, костёр все так же горел в середине стойбища и кто-то из женщин уже готовил на нем.
Жизнь вокруг бурлила, выносили вещи, складывали аккуратно в ящики, что-то проветривали, что-то правили, дети носили хворост, сучья, воду, волк тащил в зубах зайца и птицу похожую на тетерева и все поглядывали на меня с улыбкой. Альфа сидела у костра на низенькой скамеечке и перебирала травы, судорожно выдохнув, я подошла к ней.
— Доброе утро, спасибо вам… — я замялась подбирая слова, но меня перебили.
— Дитя, пойдём на реку, — и повернувшись к готовившей еду женщине, протянула травы. — Завари вот эти. Две ложки дашь Мрысе, ей хватит.
— Как дела у девочки? — я заволновалась, если нужны травы значит она ещё болеет?
На меня внимательно глянули и видимо поняв мысли, ответили:
— Температура спала, теперь ей только укрепляющие травы нужны, больше ничего, пойдём, — и пошла вперёд, я еле успевала за ней, как так у неё получается быстро?
Пробравшись через густые заросли кустов и чудом не поцарапавшись мы попали на берег реки: природная заводь оказалась дополнительно отгороженной, а со стороны берега все закрывали кусты. Получилась этакая скрытая купальня в естественной среде. Это место дышало умиротворением. Солнце отражалось от воды, разбрасывая весёлые искры света в разные стороны. Тишина и покой. От любования этой красотой меня отвлёк голос альфы, расположившейся на одном из двух камней и хлопающей ладонью на соседний:
— Присаживайся, поговорим, мне нравится это место, здесь красиво и спокойно, так ведь, Мариса? — я сглотнула, но не отвела глаз.
— Я не Мариса!
— А кто же ты? – было похоже, что женщина не удивлена, она всего лишь знакомилась со мной снова.
— Я просто Маша.
— Простомаша, — кивнула она, а я подавившись, закашляла.
— Да нет, Машка я.
— Машкая? — теперь альфа смотрела на меня подозрительно.
— Ой, нет, все не так, — замахала я руками. — Для посторонних я — Мария; для друзей — Маша; для родных — Машка, Машенька.
— Значит, Маша, — на меня весело смотрели молодые глаза старой волчицы, — в таком случае зови меня — Энкая, — представилась женщина и тепло улыбнувшись, спросила: — Поведаешь свою историю?