Я промолчала. И пускай думает, что те проекты — моих рук дело. Сам себя рад обманывать?! Не стану мешать!
— Первый день закончился, пора выдать мне гонорар, — отозвалась я спустя время.
Да у меня никаких вещей нет! Даже спать не в чем! Не попрошайничать же у Ники!
— Точно! Напиши номер банковской карты, я перекину. Она к телефону у тебя прикреплена?
Я захлопала глазами. Мне сейчас придется срочно банковскую карту рисовать?!
— У меня нет подобной штуки, — хмуро ответила я.
Герман развернулся, я с надеждой разглядывала его удаляющуюся спину. Он что-нибудь придумает, чтобы передать мне деньги, правда?!
Мужчина пришел и протянул два зеленых прямоугольника.
— И все?! — вырвалось у меня само собой.
Две тонюсенькие неказистые бумажки?! Я представляла, что две тысячи рублей — это пара мешков тяжелого золота.
— Как договаривались! — мужчина развел руками. — Но я подумаю о бонусной системе.
Отлично! Я сложила хрустящие бумажки пополам (они ведь от этого не испортятся?!) и направилась в свою теплую комнату. Интерьер мигом расслабил и окутал, словно любимое одеяло.
Ночной сорочки в шкафу не нашлось, но я стянула с кресла покрывало, замоталась в него и выглядела, как настоящая денежная жрица. Цвет оказался подходящий — золотой. Волосы тотчас подхватили оттенок и стали походить на расплавившийся драгоценный металл.
Ах да, Ника ведь просила позвонить, а судя по часам, приближалась полночь!
«Завтра, — решила я. — Заодно спрошу, где обновки купить».
Словно уловив мои мысли, телефон зажужжал, а я уже знала, что звонит она — великая ведьма Ника.
— Мы не спим, ждем весточки от тебя, — бубнила девушка в трубку. — Выгнал? Можно выезжать?
— Нет, посмеялся и оставил.
— Да что же такое-то? — заголосила Ника. — Я тебя на завтра уже к гипнотерапевту записала. Весь день нам распланировала, а он задумал оставить! Вот привязался! Не желает из пещеры отпускать!
— Не хочу к твоему гипнотерапевту, — взмолилась я. — Станет на мне опыты ставить, кровь выкачивать.
Ника тут же пустилась в длительные рассуждения, что другие миры, конечно, существуют, но возможно у моего приключения имеется более банальное объяснение. Случилась, видите ли, со мной какая-то страшная история, и чтобы выбросить ее из памяти, я забыла часть своего прошлого, а остальное выдумала.
— Ничего не выдумала! — гаркнула я.
— Не специально, бессознательно, — осторожно убеждала Ника. — У психики есть защитная функция. Она оберегает нас от информации, которая может принести боль.
Голова закружилась от московских научных терминов. В моих висках молотком стучало: «принести боль», «принести боль», «принести боль».