— Не можешь решиться?
Я вздрогнула от голоса над самым ухом и резко обернулась, чтобы наткнуться на крепкую мужскую грудь, обтянутую белоснежной рубашкой. В ноздри тотчас ударил аромат бергамота и специй с насыщенным тёмным древесным аккордом. Восхитительно. Заполнила лёгкие головокружительным ароматом, готовая дышать им за место кислорода, как глаза впились в потемневший взгляд напротив.
— Хочешь повторить? — насмешливый голос, в противовес заигравшей на шее жилке, характерно намекал на номер 345.
— А ты хочешь повторить? — не осталась в долгу, наглядно разминая пальцы, запомнившиеся щеке мужчины.
Томас с нескрываемой улыбкой покачал головой:
— С ума сойти, ты шлюха Чарльза! Сколько он тебе платит?
— Да пошёл ты!
— Скажи, может, я заплачу больше?
— Не потянешь, — прошипела и отступила на шаг, — Катись к чёрту, мудак!
Томас поцокал языком:
— Твой грязный язычок да в правильное русло… Слушай, но Чарльз же тебя не трахает, да? Или трахает слишком посредственно, раз твои трусики намокли от одного моего поцелуя?
Мои руки зачесались от желания стереть чёртову ухмылку. Вновь приблизилась на шаг и ткнула пальцем в грудь мудака:
— Тебе не дают покоя мои трусики? Так пусть твои яйца зудят, Томас, на мне вовсе нет белья!
Резкий захват на предплечье дёрнул ближе к мужчине, заставляя носом упереться в его кадык и задержать дыхание. Аромат бергамота обострял болезненные ощущения на коже, именно так, как мне нравилось… Больно и слишком приятно.
— Шлюха!
Улыбнулась:
— Сын шлюхи. Вот и познакомились!
Кожа на моих бёдрах нещадно саднила. Я чувствовала, как из глубоких, не успевших зажить за ночь ран выделяется кровь, собирается в алую полоску и стрелкой устремляется вниз по ноге. Схватила салфетку со стола и прижала к кровоточащей ране, стараясь проделать всё максимально быстро и незаметно. Чарльз не заметил, просматривая новости за своим макбуком и попивая остывший кофе.
К слову, мистер Миллер решил составить мне компанию за завтраком, тем самым надеясь загладить свою вину. После моего ухода с торжества, он вернулся в номер спустя час и застал в постели с красными от слёз глазами.
Чарльз посчитал причиной моих слёз — его долгое отсутствие, во время которого успела почувствовать себя одинокой и брошенной. Как сейчас помнила: осторожно киваю, шмыгаю носом и укутываюсь одеялом, так и не опровергнув догадки мужчины. Ну, не говорить же было, что его брат — мудак довёл меня до эмоционального апогея, и, закрывшись в ванной комнате, я не рассчитала количество и глубину порезов?
— В шесть часов вечера будь готова, — заговорил Миллер, откладывая технику на край стола, — Тебя пригласили на музыкальный вечер.