— Томас… — брат приподнялся на кровати и одарил осуждающим взглядом, — Я надеюсь, ты не наговорил ей глупостей?
— Не было возможности, — соврал и попытался вразумить братца, — Оглянись, Чарльз, её здесь нет. Она ушла.
— Куда?
Пожал плечами и предположил:
— Может, ублажать очередного дурака? Чарльз, она даже не позвонила узнать, как ты себя чувствуешь.
— Никки просто испугалась.
— Бред. Она не из пугливых.
— Томас, я никогда не забуду, как вошёл в квартиру и увидел её испуганный взгляд. К своему стыду никак не смог помочь.
Закатил глаза и заходил по палате взад-вперёд, стараясь унять бушующее в груди раздражение. Как можно быть таким непроходимым глупцом?
— Она сама себе помогла! — резко остановился и подошёл ближе к брату, присаживаясь на край кровати, — Не будь идиотом, Чарльз! Девушка получила то, о чём мечтала и ушла.
Чарльз покачал головой:
— Тем не менее, я хочу с ней встретиться и всё обсудить.
— А Никки, видимо, не хочет. Иначе, почему не навестила тебя? Кстати… — выждал секундную паузу, окончательно завладев вниманием брата, и улыбнулся, — Лина не отходила от тебя ни на шаг.
Чарльз посмотрел поверх моего плеча на плотно закрытую дверь и его взгляд потеплел:
— Отвези её домой, пусть отдохнёт.
— Пытался, а она сопротивляется, — тихонько посмеялся и призадумался, не зная, как правильнее выполнить просьбу девушки. Прямо в лоб — не слишком романтично, однако мне нахрена навевать романтику, верно?
— Ты знал, что Лина беременна?
Чарльз непонимающе нахмурил брови:
— С чего ты взял, что она в положении?
— Сама сказала, — усмехнулся и взъерошил волосы брата на макушке, будто это он младше меня на пять лет, — Обрадовала сегодня утром, говорит, дядей скоро буду.
Чарльз шокировано покачал головой, обдумывая услышанное, и спустя долгую минуту, улыбнулся. Хороший знак, который я с готовностью поддержал:
— Папаша!
— Я хочу её видеть…
С радостью пригласил в палату девушку и, не имея привычки быть третьим лишним, оставил их наедине.
— Томас! — окликнул меня брат, пока я не успел закрыть за собой дверь, — Ты не улетел в Германию!
Вновь закатил глаза и усмехнулся, выйдя вон из палаты. Наверное, должен радоваться за брата, за его родовое продолжение, но я, чёрт подери, радовался, что он больше не упомянул Никки всуе.
— Извините… — услышал позади себя робкий женский голосок и обернулся на медсестру, — Просили передать, что некая Никки Стаффорд ломиться в больницу и громко кричит.
Вот же упёртая сучка!
— Вколите ей успокоительного и, ради всего святого, не впускайте в здание.
Девушка улыбнулась:
— Я обязательно передам! И ещё… вы со мной разговаривали по поводу вашего брата.