– Если тебе так будет легче, хорошо, я шучу, – согласился Вадим. От его прежнего настроения не осталось и следа.
– Поедешь домой? – спросила я, чтобы хоть как-то разрядить обстановку.
– Да, наверное, пора, – кивнул он, поднимаясь из-за стола. – Ты же не влипнешь в неприятности до того момента, как вернется твоя подруга?
– Нет. Выходить из дома даже не буду, – ответила, провожая его в прихожую.
И уже стоя у двери, подумала, что не хочу, чтобы он уезжал.
Мамочка, разве так бывает? Разве может быть так, что менее, чем за сутки, я успела не только проникнуться доверием к мужчине, но и испытать симпатию? А еще испытать желание, страсть и кучу-кучу разных приятностей, которые кружили голову похлеще абсента.
– Я не хочу уезжать, – вдруг сказал Вадим, касаясь большим пальцем моей нижней губы. – Больше всего на свете я хочу остаться здесь и сейчас, с тобой.
Танька, решайся! Сейчас или никогда! Сделаешь – пожалеешь. Сто процентов! Но не сделаешь – пожалеешь еще больше. Да-нет. Нет-да.
Второй раз за вечер подалась вперед, к мужчине. Обняв, привстала на цыпочки и легко-легко коснулась своими губами его губ.
Выбор сделан. Обратного пути нет. Остается лишь наслаждаться моментом и гнать прочь мысли о последствиях.
Вадиму не надо было ничего говорить. Он легко подхватил меня под ягодицы и прижал к стене. Мои ноги обвивали его бедра, и это было настолько возбуждающе, что я не сдержалась и тихонько застонала. Его губы накрыли мои. Он прикусывал их, обводил языком, после чего снова и снова углублял поцелуй, доводя меня до безумия. Он будил во мне желания обладать им, завладеть его сердцем, душой, мыслями, и конечно же телом. Его губы сместились ниже. Он целовал мою шею, вжимал меня в стену сильнее.
– Еще чуть-чуть, и я не смогу остановиться, – хрипло выдохнул Вадим мне на ухо.
– Ну точно идиот, – ответила я, пытаясь соскрести остатки разума, что удавалось с трудом.
С каким-то звериным рыком Вадим оторвал меня от стены и понес дальше, по коридору, в мою комнату. Поставив на пол, немного отстранился. Я завороженно смотрела на него. Его глаза, которые поражали меня своим глубоким чистым цветом, сейчас больше напоминали штормящий океан. Он жаждал жертв, хотел затянуть в свою пучину, чтобы больше не вернуть никому. Океан, в котором легко потерять целый самолет, часто даже невозможно после найти… что говорить обо мне? О маленьком человечке, который совершенно не умеет плавать.
– Ты похожа на испуганную птичку, которую заперли в клетке, – тихо, как-то нежно, сказал Вадим, обводя контуры моих губ своими пальцами. – В тихом смирении покорно ждешь приговора… Прекрасна. Соблазнительно наивна и чиста.