Хотя пыталась представить себя на его месте. Как бы я отреагировала, если бы спустя несколько лет мне вдруг сказали, что мои родители на самом деле тогда не погибли, а погибли сейчас? Сейчас, когда я успела похоронить, оплакать и кое-как научиться жить с пустотой в груди, которая образовалась там в то время? Я бы сошла с ума. Поэтому сейчас понимала, что даже эта глупая ревность, не что иное, как передышка, попытка собрать бушующие мысли воедино, чтобы найти хоть какое-то объяснение происходящему и открыто рассказать о том, что было «до».
Вадим подхватил меня на руки и опустился в кресло, усаживая меня к себе на колени. Прижал к себе крепко, уткнувшись носом в шею. Я погладила его темные волосы, легко поцеловав в макушку. И закрыла глаза, чтобы не показать никому, что творится в моей душе.
– Мы познакомились с ней, когда я был на последнем курсе университета, – начал он неторопливо. – Она только поступила на первый курс и тут же покорила всех вокруг своим обаянием и природной харизмой. Когда она шла по коридору, томно стреляя глазками по сторонам, но при этом не замечая ответных взглядов, казалось, что маленький мир одного небольшого учебного заведения замирает, чтобы насладиться ее красотой. Она была невинна и чиста, слишком светла для реальности, в которой процветал порок и разврат, и в которой приходилось жить нам, смертным. Ангел. Она была ангелом. И я каждый раз застывал, видя ее гордую осанку, чарующий взгляд из полуопущенных пушистых ресниц и легкую загадочную улыбку, играющую на губах. Мне казалось, что рядом с ней я не смогу вымолвить и слова, что выгляжу нелепо, что не могу выразить свои чувства и восхищение ей. Да, я был влюблен по самые уши. И я абсолютно не знал, что мне с этим делать.
– Ну да, это тебе не неадекватная мадам на пороге, которая дерется и орет благим матом. И которую можно закинуть на плечо, надавав при этом по жопе, чтобы не брыкалась, – проворчала я, и тут же почувствовала, как Вадим легко прикусил кожу на моей шее. – Прости, я затыкаюсь! Рассказывай дальше.
– Теперь я вынужден опустить некоторые подробности, иначе ты своей ревностью меня задушишь, – в голосе Вадима послышалась насмешка.
– Какой ревностью, дурак? – вспылила я, и попыталась выкрутиться из его крепких рук.
– Спокойно Маша, я Дубровский, – улыбнулся он, прижимая к себе еще сильнее.
– Только кишки не выдави, прошу тебя, – пискнула я, и тут же почувствовала, как хватка немного ослабла. – Спасибо. Они мне еще там нужны.
– Обращайтесь, – ответил Вадим и в его голосе снова заскользила грусть. – Я ради нее стал работать над собой. Занялся спортом, хотя до этого был несуразным, ничем не выдающимся, юнцом. И я стал серьезно думать о том, чем хочу заниматься после окончания университета. Она была принцессой, а принцессы должны быть рядом с принцами. Что мог предложить ей простой парень? Двушку на окраине Москвы, которая ремонта не видела ни разу за последние пятьдесят лет? Или жетончик на метро, до которого от дома нужно было идти минут двадцать, и это если через стройку? Я был гол, как сокол. Жил на стипендию, которой хватало только на скудную еду и хватался за любую подработку, лишь бы суметь отложить хоть какие-то крохи, которых едва бы хватило на то, чтобы сводить ее пару раз в кинотеатр. Так был составлен проект, который сейчас превратился в процветающий, успешный холдинг. Но это сейчас. Тогда я еще не думал, что это достигнет таких масштабов. Мне казалось, что я буду вполне доволен маленькой компанией, которая будет приносить стабильный доход.