- Надо было видеть его морду, - заржал Батяня.
- Кого, однако, - заулыбался Петров. – Мужика или Малого?
- Обоих! – прыснула Светка. – Пацан за сестру поболеть пришел, а ему винтовку в зубы и на дистанцию по взрослым мужикам. А тут еще отставание больше двух минут, - Лапа скорчила скорбную мину и приложилась к термосу. – В общем, вышло, как всегда. Братец достал тюменца на четвертом рубеже. А на завершающем круге ещё с полминуты привёз. Мэр от восторга так орал, в Тюмени слышно было! Обещал Олегу медаль, квартиру и премию, как на олимпийских играх.
- И машину еще, - добавил Лабжинов. – Трепло!
- Не дали?
- Медаль дали, - усмехнулась Светка. – Прямо после дистанции, на награждении. А с остальным... Я же говорю: как всегда. В своё время со слаломом похожая история была. Только шума поменьше…
- Лап, потом расскажешь, - перебил Батяня. - Тут вопросик решить надо.
- Не все же ещё, - удивился Дудник. – Бульба с Артемом Галку пасут.
- Уже подъезжают. В общем, так. Мы сегодня планировали ночевать примерно здесь, а завтра валить пятнадцать километров до впадения ручья в Гольцовку. Но сейчас только час дня. Можно попытаться дойти туда сегодня. А завтра задневать.
- А смысл? – удивился Ефстифеев. – Нет, идти вниз надо, тут я согласен, не терять же полдня. Но пятнадцать километров? Далековато!
- Там брошенный кордон, - пояснил Буртасов. – По описанию хорошая изба и даже банька. То бишь тепло и комфорт. Пятнашка после перевала, конечно, не подарок, но вниз не вверх. Если в жесткую тропёжку не встрянем, реально добраться часам к семи. А если не пойдется – ночевать в любом месте можно.
- Заманчиво, - пробормотал Дудник.
Буртасов вопросительно глянул на остальных.
- Я за любой кипиш, кроме голодовки, - подал голос Заварзин, – и мокрой балаклавы.
Лабжиновы и Петров дружно кивнули.
- Осталось спросить Галку, - резюмировал Батяня.
- О чем меня надо спросить? – девушка оказалась легка на помине.
Пара минут ушла на разъяснение ситуации.
- Я – за баню! А почему только меня? А Артем с Тарасом?
- Артем Валерьевич, как верный сторонник передового педагогического опыта, никогда не вмешивается в детское самоуправление, - с самым серьезным видом разъяснил Заварзин. – А Бульба тоже за любой кипиш! Кроме голодовки, конечно.
- Завянь, Чума, - лениво рыкнула Светка. – Ты таких словей не знаешь. Но по сути он прав.
Рывок до избушки оказался не столь тяжел, как ожидалось. По оценке Заварзина из-за энтузиазма и блестящей подготовки группы. А ручей Медвежий, предоставивший практически идеальные условия для движения: надежный ровный лёд, слегка припорошенный снегом, и высокий лес по берегам, прикрывающий от ветра, тут был почти ни при чём. Так, мелкое сопутствующее обстоятельство. Впрочем, даже посмеяться над этой шуткой сил уже не было, вымотались вусмерть.