Но все изменилось в тот миг, когда на внеочередном собрании Восьмерки наставник показал фото новой ириги, а затем позволил себе сравнить ту с Софией. Тогда у Кирилла случился первый за многие годы всплеск излишне сильного негодования, который он едва усмирил. Как какая-то девчонка посмела оказаться похожей на его первую любовь? Он вспомнил, как отчаянно искал подтверждения тому, что никакого сходства между Яной и Софией нет, и только спустя время осознал: в этом и была его главная ошибка. Поиски зашли совсем не туда, и нашел он вовсе не то, к чему стремился. Да, он доказал себе, что Яна – не София, она другая, только легче от этого не стало. Эмоции, яркие и изматывающие, вернулись в его жизнь… Кирилл не ждал их, не хотел, гнал от себя прочь, они же медленно, но верно отвоевывали себе место в его сердце, пускали корни и крепли день ото дня. Он потерял контроль не только над своими чувствами, но и поступками, вновь и вновь совершая то, что давно не было ему свойственно. К Кириллу разом вернулось все: жажда прикосновений, заботы и глупой нежности, радость от одной лишь ответной улыбки, желание стать еще ближе и сделать своей. И самое невыносимое – страх потерять. Страх, что в один миг это все вновь может исчезнуть.
Тот поцелуй стал точкой невозврата, Кирилл понял это после тщетной борьбы с самим собой. Все попытки объяснить или найти оправдание тому порыву в конце концов оказывались нелепы и смешны. Но самой жалкой отговоркой стала та, что он озвучил Яне: «Я перегнул палку… Просто не нашел другого способа остановить твоего демона…» Кириллу было до сих пор стыдно за то проявление трусости. А еще за злость, которая его обуяла в момент, когда Яна спросила, любит ли он еще Софию. И ведь злился он не на нее, а на себя! Злился, потому что ответ, вспыхнувший тотчас в голове, испугал его. Ответ, который еще месяц назад был бы совсем иным. Когда же собирал вещи Софии, не испытывал прежнего трепета, и это тоже ввергало его в еще большее смятение.
Зато поцелуй с Яной еще долго занимал его мысли.
Какой-то поцелуй… И что в нем особенного? Сколько их, этих поцелуев, куда более страстных и искусных, было в жизни Кирилла? Да и в принципе он не любил распыляться на подобные нежности, предпочитая сразу переходить к более откровенным ласкам. Если же его контакт с женщинами не шел дальше поцелуев, то и вовсе забывал о них через пять минут. Тут же помнил все до мельчайших подробностей, до едва уловимых ощущений… Как помнил и глаза Яны после поцелуя, растерянные и испуганные. Что она в тот момент думала? Жалела ли, что ответила на него? Скорее всего, да, иначе бы не пряталась уже который день в своей комнате, притворяясь больной. Наверное, стоило заглянуть к ней, как бы между прочим, справиться о здоровье, попытаться снять напряжение, возникшее между ними, и вернуть отношения в прежнее русло ни к чему не обзывающей дружбы, но Кирилл не мог заставить себя это сделать. Поэтому продолжал вести себя как полный придурок и тряпка, который пытается убежать от возникших проблем и… чувств. И даже где-то испытывал облегчение, что не приходилось встречаться с Яной лицом к лицу. Трус, как есть трус…