— Рита, солнышко, надо машину во двор загнать.
Недовольно поморщившись, все же открыла створки ворот, понимая, что Роман прав. Машину на улице оставлять нельзя, кто знает, что с ней может до утра случиться. Еле дождалась, пока заглохнет мотор, рванулась к мужчине, прижалась крепко-крепко, будто хотела стать единым целым, и едва не застонала, почувствовав, как его руки подхватили меня и понесли в дом.
— Показывай дорогу, — тихо прошептал он, ухитрившись еще куснуть за ушко.
А когда оказались в моей комнате, оторвались за все два месяца вынужденной разлуки. Сначала солировала я, а мой мужчина мне подчинялся. Порой казалось, во мне живут одновременно две совершенно непохожие друг на друга женщины. Одна — нимфоманка, пытающаяся получить максимум наслаждения, а другая — неуверенная в себе скромница, заставляющая обдумывать каждый шаг. Обычно это меня не волновало, но сегодня я постаралась загнать скромницу поглубже, позволив бесстыднице править бал. Лаская Романа везде, где можно и нельзя, я сама содрогалась от горячих спазмов внизу тела, истекала соками, слушая его хриплые протяжные стоны. А когда передала бразды правления мужчине, совсем пропала. Яростные, даже грубоватые движения в унисон, и невероятно сладкая разрядка. Освободившись от тяжести его тела, я наконец, уснула.
Утро мы благополучно проспали. Возмущенное солнце, пытаясь нас разбудить, заглянуло в окно и увидело форменное безобразие. По всей комнате валялись сброшенные как попало вещи, ком одеяла на полу говорил о том, что ночью кому-то было очень жарко, на кровати белела сбившаяся простыня, а поперек ложа громоздились два нагих тела. Возмутившись, светило стрельнуло лучом в глаз хозяйке. Я проснулась, лениво потянулась, все вспомнила и счастливо улыбнулась. Не поворачивая головы, ощупала пространство позади себя в поисках источника своего счастья. Не потерялся ли он снова? Обнаружив искомое на ощупь, повернулась и умильно стала рассматривать спящего. Мужчина выглядел расслабленным и беззащитным. Но вот он зашевелился, нахмурился, и глубокая складка между бровями сделала его старше. Теперь он выглядел усталым и болезненным. Бедный, замучался. Видно тяжко пришлось ему последнее время. А, впрочем, кто его знает, может он каждое утро такой, ведь просыпаться вместе нам довелось впервые. На озере такой возможности не было.
Захотелось разгладить эту морщину, расслабить стиснутые губы, снова сделать его лицо мальчишеским, улыбчивым и добрым. Придвинулась ближе и легонько начала целовать спящего Романа. Лоб, глаза, губы. Когда добралась да шеи, почувствовала чужие руки на пятой точке. Подняла голову и встретилась с глазами мужчины. Причем, сна не было ни в одном глазу. Как и спокойствия. Только огонь желания, который моментально зажег и меня. И снова мы любили друг друга до умопомрачения, не думая, что уже давно день, что кто-то может войти. Потом, спустя вечность, все-таки встали, приняли душ и оделись. Пришла пора показать будущего мужа родным.