Так этот юморист проводил всю толпу к спуску в подвал, сказав ментам, что для осмотра прокуратуры, и показал спуск в подвал, пояснив, что вчера таких же, как их родственник — двоих расстреляли, а завтра по статистике (рейсов больше должно прилететь) еще троих планируют расстрелять.
Часть из абреков что-то начала лопать на своем язык, другая резко помрачнела, но все вместе "вымелись" из прокуратуры в мгновение ока. Следователь, который допрашивал, говорил, что ни фига понять не мог, что происходит. Раньше такого не было, дикий шум, какие-то крики, топот кучи людей в коридоре, какие-то завывания. А тут вдруг раз и обрезало, пока он допрашивал гордого сына гор.
В общем, после допроса, посадив с задержанным сотрудника милиции, наш следователь пошел оформлять документы на задержание. Так как задержанный регистрации не имел, тем более гражданин другого государства — СИЗО. Только не надо думать, что прям так нам хотелось всех в тюрьму. На тот момент у нас не было других вариантов, закон этого требовал, хотя нам это не всегда и хотелось. Но в этом случае вариантов не было.
В ходе оформления документов в прокуратуру залетела команда из диаспоры, причем с количественным прибавлением, ещё человек 20 женщин. Все пространство в прокуратуре было заполнено, пройти куда-либо стало невозможным. А уж амбре детей гор стало такое, что глаза стало щипать. Вся толпа ломанулась к следователю, ведущему дело, с вопросом — "А когда можно труп забрать?" Своих по масульманским обычаям они хоронят, кто не знает, до заката в день смерти, ну если это возможно.
Следователь, подумав, что у людей из диаспоры, наверное, крыша, причем у всех "поехала", поинтересовался: "А собственно о каком трупе, уважаемые, вы говорите?"
— Таки как? Нашыго роудствиника, котырого ты доупрашивал, — ответили ему, смирившиеся с несправедливостью системы и незавершенностью Вселенной, ответили ему родственники. Сталинские времена хорошо помнили.
Как потом рассказывал, следователь решил, что в данный момент в прокуратуре повсеместно начинает происходить тихое помешательство: конкретно у посетителей, да и у него в частности.
— Извините, но про что вы вообще говорите, какой расстрел? — тихо офигивая, спросил следователь.
— Ну и каик, то чи-то не зинаешь новий закьон?! Расстрел после допроса, — наехал один из детей гор, желавший побыстрее решить погребальные вопросы.
— Отдидайте мине тиело, — запричитала одна из женщин.
— Когда вы отдадите нам тело, нам его по обычаям надо правильно похоронить? — тихо сказал мулла (Они и его притащили).