Вручив ей склянку, я огляделась. Озеро в свете Люцеата казалось особенно колдовским. И да – было страшным. Потому что чернильная гладь его хранила печать безмолвия и была недвижимой, несмотря на то, что над нею носились весьма ощутимые порывы ветра. Те самые блюдцеобразные цветы закрылись и теперь выглядели уродливыми выщербленными свечами, утыкавшими собой поверхность озера.
– Клара… может, не надо? – пискнула Кати, когда я начала стаскивать с себя простое домашнее платье.
– Не надо что? Худеть? Ну, нет! Я уже себя ненавижу, чтобы ты понимала. Поэтому – только стройность! – заявила Катрине и, оставшись в одном исподнем, призадумалась.
Нанести зелье, находясь в таком облачении, не представлялось возможным. Значит, нужно было раздеваться. А это было стыдно. С другой стороны, если меня кто и увидит – так это Кати. А она, скорее всего, лицезрела Кларелию в таком виде не раз.
Стащив с себя нижнее бельё, я протянула руку к подруге и скомандовала:
– Давай зелье.
Катрина сомневалась, и чем дольше она это делала, тем больше точно таких же сомнений поселялось у меня внутри. Может и впрямь не нужно? Вернёмся обратно и я буду продолжать свои самые простецкие прогулки, пока не скину вес настолько, что физические упражнения перестанут быть угрозой моей жизни.
– Вот, – всё же вручила мне склянку Кати, и это я сочла последним знаком для того, чтобы уже начать то, ради чего мы сюда и прибыли.
Натеревшись чёрной жижей едва ли не с головы до пят – удивительно, но при этом склянка вовсе не пустела! – я отдала зелье Кати, а сама шагнула ближе к кромке воды. Коснулась босыми ступнями её прохлады и… двинулась вперёд.
То, что глубина очень быстро становится ощутимой, я поняла на втором шаге. Озеро было едва ли не бездонным, потому что я погрузилась в его воды по талию в двух метрах от берега.
– Клара! Мне очень страшно! – воскликнула Катрина, прижимая к себе зелье.
– А мне-то как, – пробурчала в ответ, и всё же решилась.
Оторвала ногу и сделала новый шаг, скрываясь под водой по шею. То, что меня кто-то схватил за щиколотку, поняла не сразу. Да и чувствовалось это так, будто меня задела какая-то водоросль. Ну, или я её.
А вот когда этот «кто-то» дёрнул сильнее и утащил меня ко дну, я начала паниковать. Плавать умела, но в теле Ольги, чёрт бы всё побрал! Потому что навыки – навыками, а тот непомерный груз в виде жира, который ни разу не помогал удержаться наплаву, никто не отменял.
Я барахталась в воде. Она казалась мне настолько чёрной и вязкой, словно превратилась в дёготь. И я тонула в этом ужасе, а когда мне удавалось всё же всплыть на поверхность, единственное, на что меня хватало – это жадный, обжигающий гортань вдох.