И, что хуже всего – гнев Ворожеи был оправдан.
Она вышагивала по комнате – величественная, статная, уверенная в себе и своей правоте. Прошлась леденящим взглядом по балдахину над кроватью, заморозив нарядные кисти, покрыла изморосью зеркало в тяжёлой кованой раме, скривилась на весёлое потрескивание камина. Языки пламени, до того бойкие и прыгучие, замерли и робко втянулись в угли. Ну конечно, замок ведь волшебный. Как и всё в нём, в том числе и пламя.
«Свекровь» молчала и выжидательно смотрела на меня, скорбно поджав губы. Я тоже не очень-то спешила развлекать её светской беседой. В конце концов, у меня тут жизнь рушится, счастье на кону… и не я к ней в спальню непрошенной гостьей пожаловала.
– Наблюдала. – Когда я уже не ждала ответа, прорезал вдруг тишину её ровный голос. – Только не за тобой, моя дорогая леди. А за своим сыном, которого ты, значит, твёрдо решила свести в могилу.
– Что? – обвинение было таким чудовищным, что на какое-то время я утратила не только дар речи, но и способность соображать.
За короткое время я успела изучить характер ледяной свекрови, прекрасно видела, что она не из тех, кто станет ходить вокруг да около.
И всё же подобное было слишком даже для неё!
– Вы с ума сошли. Я никогда…
– Признайся! – Перебила меня Ворожея. – Это ведь О тебя наняла?
Я замотала головой.
– О чём вы… – Вырвалось у меня растерянное. – Это же Фиар меня выбрал! На балу! Причём здесь госпожа О?
– Так я и думала. – Не слушая меня, продолжала «обличать» Ворожея. – Выходит, раз меня достать не удаётся – решила действовать через сына? Огненная тварь…
Последнее Ворожея выплюнула в адрес Госпожи О, но смотрела при этом прямо мне в глаза. Пальцы помимо воли сжались в кулаки, а в глазах защипало от несправедливой обиды.
– Я не желаю Фиару зла! – выкрикнула я.
Ворожея заломила изящную бровь.
– Тогда что ты здесь делаешь? Или в твоём мире не знают, что огонь и лёд несовместимы по своей природе?
– Я…
– Что. Ты. Здесь. Делаешь. – Каждое слово «свекрови» падало ледяной глыбой.
Так и не найдя что ответить, я устало опустилась на пуф.
– Только не нужно изображать, будто тебе не всё равно.
– Думайте, что хотите. – Покачала я головой. – Только я говорю правду. Фиар… Я ведь его…
Я замолчала. Ворожея всё равно не поверит. А мне не хочется, чтобы моё первое признание вслух восприняли, как попытку что-то доказать. К тому же попытку жалкую…
– Фиар небезразличен мне. – Беря себя в руки, закончила я.
– Какая бы я ни была, я всё же мать, Искра. – Произнесла Ворожея неожиданно нормальным тоном. – Фиар – мой единственный сын. Если ты говоришь правду, докажи это.