«О чем, о чем! О любви и справедливости!» — мысленно ответила я. Но вслух произнесла другое.
— Папочка, я не понимаю, о чем ты говоришь! — воскликнула я и приготовилась в любой момент пролить слезы, дабы злой родитель немного поостыл и уже не так сильно злился.
Раньше мои слезы всегда действовали на него отрезвляюще. Папа сразу смягчался и успокаивался, стоило только мне начать реветь.
— Не понимаешь?! Так я тебе объясню! Сегодня весь дворец с самого утра стоит на ушах! В любимое средство принцессы Фирен подлили красящее зелье! И теперь принцесса соседнего государства мало того, что с зелеными волосами, так вдобавок ее еще всю обсыпало из-за аллергической реакции!!! И единственная, кто на днях посещал ее покои и остался недопрошенным, это ты!
Выдав гневную тираду, отец уставился на меня, требуя объяснений.
Ох ты, черти преисподней… Да откуда мне было знать, что у нее аллергия на поранью?! Поранья являлась основным ингредиентом этого зелья. Я и подумать не могла, что у принцессы на нее аллергия! Вот же неженка!
Хотя… так даже лучше! Может, психанет да и свалит в свое королевство! Туда ей и дорога!
— Я ничего подобного не делала! Может, принцесса сама намудрила что-то? — с самым честным видом предположила я.
Признаваться в содеянном так просто я не собиралась! Вот еще! Пусть сначала докажут, что я в этом замешана. Свидетелей-то не было… Я об этом позаботилась. Так что никто не сможет меня сдать. А гадать отец может сколько угодно. Без доказательств это всего лишь догадки. Не больше.
— Ну тогда ничего страшного, если тебе зададут пару вопросов с помощью сферы истины? — язвительно спросил отец.
Вот после этого я поняла, что предусмотрела далеко не все. Про сферу
истины я как-то забыла. Да и не думала, что родной отец позволит меня на ней допрашивать.
Чувствуя, что дело пахнет «большими проблемами», быстро поменяла позицию. Сферу истины обойти не удастся. И, уверена, вопросами только о моем причастии к этому случаю не обойдется! Папочка мне за все измотанные нервы и диверсии отомстит. Спросит даже о том, что я и помнить не буду.
— Ты что, родную дочь позволишь допрашивать??! — с полными глазами слез воскликнула я и под конец жалостливо всхлипнула. Вышло так натурально, что самой себя жалко стало.
— Милая, успокойся. Никто не посмеет тебя допрашивать! — тут же спешно начала утешать меня мамочка. — Ран, как ты можешь такое говорить? Это жестоко, — укоризненно посмотрев на отца, сказала она ему.
— Маргарет, да она же выдавливает из себя слезы! — возмутился отец. На что я начала еще громче всхлипывать. — Даже не думай, что слезы тебе помогут. Не в этот раз! Ты перешла черту, Дайяна. Ты хоть понимаешь, каким скандалом могла обернуться твоя выходка?! — строго спросил отец, не поддаваясь на устроенный мною спектакль и не пугаясь неодобрительного взгляда мамочки.