— Ева, — прошептал Адам, а я подняла на него взгляд, — Где ты была?
— Это уже неважно, всё в прошлом, — пробормотала я, а Адам прижался к моим губам. Я обняла его, проведя ладонями по спине. Всё ушло на второй план, ничего не было важно, лишь я и он.
— Ты любишь его до сих пор, — утвердительно сказал Адам, оторвавшись от моих губ.
— Понятия не имею, что я к нему чувствую, но знаю лишь одно с уверенностью, — пробормотала я, а Адам выгнул бровь, гладя пальцами мои щеки. — Я знаю, что я люблю тебя, Адам Барнс. Возможно, люблю его, но не так, как тебя. У меня от тебя всё дрожит, от твоих касаний я словно оживаю. Я была в шаге, чтобы сделать огромную ошибку, Адам. Я хочу снова жить, хочу быть счастливой. Но ты… И твой брат… Вы всегда будете напоминать мне о моих ошибках. Всегда, каждый раз, когда вижу тебя, я вспоминаю всё, с первой встречи. Я не могу. Не могу так больше.
Каждым словом отходила всё дальше, а его брови нахмурились ещё сильней. Когда я отошла на расстоянии вытянутой руки, Адам удержал меня за указательный палец, а я, пересилив себя, одернула руку. Его лицо полное боли, зеленые глаза, которые метались по коридору, было последнее, что я увидела, когда пошла к лифту.
Когда вошла в лифт и обернулась, то увидела, что он так и стоит на том же месте, смотря прямо мне в глаза.
— Прощай, — прошептала я, и двери лифта закрылись, прерывая наш зрительный контакт.
Глава 30. Алекс
Алекс
Из зыбкого сна меня вывел голос матери. Сквозь силы, я открыл глаза, и свет ослепил мои глаза.
Приоткрыв глаза, я попытался встать, но всё тело словно придавило бетонной плитой. Я недовольно промычал и смог пошевелить лишь одной рукой, а вторая даже не далась пошевелиться.
— Сынок! — пропищала мать, голос которой я сразу узнал.
— Мам, — хрипло прошептал я, и с трудом полностью открыл глаза.
Меня окружили люди в белых одеждах, мужчина и пару молоденьких медсестер в форме кружили вокруг меня.
— Как вы себя чувствуете? — щелкнув пальцами и проведя фонариком перед глазами, спросил мужчина в белом халате.
— Словно меня переехал поезд, — прохрипел я, а мужчина глухо усмехнулся.
В моей памяти вспышками появлялись образы, воспоминания. Воспоминания об аварии. Как у меня хватило ума сесть за руль? Почему я тогда об этом не подумал?
— Вы знаете, почему вы больнице? — спокойно спросил врач.
— Догадываюсь.
Он проверял мои реакции, сообщая, что всё в порядке. Он всё твердил, что я в рубашке родился. Повернув голову, увидел в дверях брата. Он, сложив руки на груди, смотрел на меня, а я на него. Его поджатые губы говорили о том, что он готов меня убить.