— И эта девушка всё время была вашей любовницей?
— Нет, что вы! — Неожиданно Гарри смутился. — Она настолько потрясающая, что я бы не осмелился сделать ей столь низкое предложение… Да, мы все эти годы много времени проводили вместе, и я, так уж сложилось, что я почти всё знаю о ней, о её семье, интересах, любимых блюдах, хобби… И вот полгода назад, — мужчина вздохнул, — это было поздним вечером. В мастерской на фирме остались лишь она и я. Иви потянулась за отвёрткой, а я в этот момент за гаечным ключом, что лежал позади неё… Мы поцеловались… А потом всё случилось как-то само собой.
— И что вы планируете с этим делать?
— Да не знаю я! — Господин Хинчин буквально выкрикнул эту фразу мне в лицо. — Кай, вы первый человек, которому я сознаюсь в измене жене. Даже мои охранники не знают об этом, а уж кто-кто, а они думают, что в курсе всех моих перемещений. Понимаю, что я как мужчина должен всё это закончить. Поставить точку в наших отношениях с Иви. В конце концов, это подло не только по отношению к Аннэт, но и к Ивонне тоже. Что я могу ей дать? Ничего. А её родители подыскали ей подходящую партию, симпатичного холостого молодого человека, подходящего по возрасту и социальному положению. Она должна выйти за него замуж. Но всякий раз, когда думаю об этом, у меня душа буквально рвётся на части. Кай, вы можете меня понять?
— Понять, что женщина, к которой вы испытывается глубокие чувства, выходит замуж за другого, более подходящего ей мужчину?
Я бы рассмеялся, если бы у меня ещё остались на это силы, но я обещал себе больше даже мысленно не произносить её имя. И всё-таки, когда Гарри заговорил об Иви, перед глазами сам собой возник образ девушки в графитово-сером платье с пуговицами-жемчужинками на глухом вороте с аккуратным чуть вздёрнутым носиком, длинными волосами цвета белого золота и влажными серо-голубыми глазами, в которых всегда клубится туман. Джейн Оллроу, или, точнее, Джейн Паркет… Дженни.
К счастью господин Хинчин не заметил того, что я настолько погрузился в воспоминания, что на какое-то время перестал его слушать.
— … в наше время, если женщина в тридцать лет всё ещё ни разу не была замужем, это считается практически позором, — говорил он. — До сих пор родственники Иви терпели то, что она сутками пропадает в моей мастерской, потому что она зарабатывала больше, чем они все вместе взятые. Но сейчас нашим отношениям должен прийти конец. А ещё, представляете, я был у неё первым! Это так необычно и странно для городских девушек хранить себя до брака… я даже не представляю, что она скажет своему жениху после первой брачной ночи. Каким презрением он её обольёт и сколько гадостей наверняка наговорит…