Кара пригляделась. Никта действительно выглядела необыкновенно. Идеальный череп покрывал короткий ежик темных волос. Высокий лоб, ровный нос, глаза, обильно подведенные широкой линией черной краски, завораживали. С первого взгляда можно было понять, что к ним приближается настоящий воин. От нее так и веяло самой смертью.
По сравнению с одеянием толпы, Никта была облачена в кожаный плащ, подол которого волочился за ней по земле. Обнаженное подтянутое тело перетягивали ремни, скрывая интимные места. Смуглую кожу покрывали сотни узоров скарификации. Это смотрелось настолько отвратительно, насколько и чарующе. Кара не могла оторвать глаз от невообразимых изгибов шрамирования. Никта сделала очередной шаг вперед, и Кара увидела ее ботинки с высокой подошвой: шнуровка заканчивалась чуть выше колен, образуя странные узлы.
– Госпожа ночи, – пробормотал Боб, по-прежнему уткнувшись лицом в асфальт. – Прими наши дары. Янг Блиды! Они в твоем полном распоряжении…
– Поднимись, Раб, – сказала Никта.
Голос женщины прозвучал на редкость сухо и жестко. Кара была уверена, что услышь она его хотя бы один раз в жизни, забыть будет невозможно.
Калека с трудом поднялся. Посмотрел на госпожу. Хилл заметила, как дрожат его ноги. Деревянный протез то и дело ходил ходуном под весом хрупкого тела. Парень расправил грязные волосы, постарался вытянуться в полный рост, чтобы смотреться более статно. Увы, пляшущие тени от факелов выдавали страх на его худом, обтянутом кожей лице.
Никта подошла к Бобу, напоследок хорошенько скребанув острием меча по земле. Искры от сверкающего лезвия растворились во тьме. Женщина наклонилась и поцеловала калеку в лоб. В этот момент Кара увидела ее черные, как смоль, зрачки.
Сколько ей лет? – подумала Хилл. На вид не старше двадцати пяти. Но тогда почему она имеет такую власть? Видимо, в этом мире свои мерила силы и влияния. Те, с которыми ей и Грэму еще предстоит познакомиться.
Почувствовав губы у себя на лице, калека растаял. Стал более расслабленный. Одобрение госпожи позволило вдохнуть полной грудью. Билл, сидящий на лошади, как и прежде оставался без движений. Даже несмотря на глубокую вмятину на его мерзкой физиономии, здоровяк смахивал на испуганного ребенка. Кобыла же с приходом Никты, казалось, вообще перестала дышать.
Никта молча осмотрела пленников. Стояла гробовая тишина. Лишь треск факелов нарушал безмолвное молчание. Черные сектанты бесшумно зашли за спину своей предводительницы, образовав собой полукруг. На фоне грязных людей в оборванных лохмотьях Никта выглядела настоящей богиней.