Кирилл хмыкнул и все же поднялся с кровати, напоследок быстро поцеловав меня.
– Завтра все обсудим, – пообещал он тихо.
Или ставил в известность? К откровениям я не готова, но всё же в ответ на его взгляд уверенно кивнула. А едва Кирилл закрыл за собой дверь, как сама поднялась и направилась в душ. Волосы уже не мочила, просто смывала его запах с себя. А после завернулась в полотенце, с опозданием осознавая, что Кирилл не предохранялся. Как и я. Подсчитала дни – овуляция прошла дней пять назад. Да и вообще случайно забеременеть для меня нереально. Если даже после года стараний с Сашей я так и не смогла зачать. Поэтому и случилось то, что случилось. Не буду об этом думать. Не буду вспоминать. Не хочу и не буду. Я буквально заставляла себя не вспоминать о нашей последней ссоре. И все равно мысли уводили в тот вечер.
Была пятница, я пришла с работы уставшая, даже вымотанная. Немного задержалась из-за большого потока клиентов, но Саша был уже не доволен, так как ужин не приготовила. Я предложила заказать пиццу. Сама была расстроена очередной неудачей, в воскресенье у меня начались месячные, а это значит, то опять наши усилия пропали даром. Почему я тестами не проверяюсь? С некоторых пор они у нас дома под запретом. Саша выкинул их все пару месяцев назад, после того как один тест показал две полоски, а все остальные одну. Заказанная пицца не обрадовала и не успокоила Сашу. И я, наверное, от усталости предложила Саше пройти обследование. Вдруг проблема все-таки не во мне. Он и раньше реагировал на такие предложения отрицательно, а в этот раз вообще с катушек слетел. Орал как больной, что он – здоровый и полный сил мужчина, это я неполноценная, раз так долго не могу забеременеть. И вообще это я хочу ребенка, а он просто пошел навстречу моим желанием. Это было правдой – он не хотел детей. Поэтому мы и не заводили их так долго. Только чуть больше года назад я взбрыкнула и сказала, что больше не буду предохраняться. И если ему так не хочется детей, пусть использует презервативы (а он их не любил до ужаса). В пылу ссоры он наградил меня звонкой оплеухой. Я тут же собралась и ушла из дома с намерением больше никогда не возвращаться к Саше. Он знал, как я отношусь к домашнему насилию, видел сам, как реагирую на громкие голоса. Саша не верил, что я серьезно настроена. Не думал, что я так просто перечеркну несколько лет совместной жизни. Только спустя неделю пришел к нам домой и долго просил прощения. Снова и снова приходил. Обещал, что больше никогда не поднимет на меня руку, предложил расписаться и завести детей. И, в конце концов, я поверила. Зря.