– Доктор Тоулс разрешил недолго поговорить с Вами.
– О чем Вы хотите поговорить? – тихо спросила она.
– Как Вы себя чувствуете? – ляпнул первое, что в голову пришло.
– Уже лучше, спасибо, можете взять табурет и сесть ко мне поближе, скакать с бульоном уже не буду, – слегка улыбнулась она.
Что она со мной делает? Я робею рядом с ней как мальчишка. Взял табурет левой рукой, так как в правой, продолжал держать стаканчик, поставил рядом с кроватью, сел и посмотрел, куда бы притулить этот стакан.
– Что у Вас в стаканчике? – вдруг спросила она.
– Горячий шоколад, только он остыл уже. Я его не пил, хотите? – спросил я, выпрямляя руку.
– Хочу, – вновь улыбнувшись, ответила она. – Только я пока встать не могу, оставьте, пожалуйста, на тумбе. Надеюсь, Норвал не заберет. Я не могу уже пить ту мутную жижу, которой пичкают меня четвертый день.
Я поставил стакан на прикроватную тумбу и, наконец, посмотрел на ее уши. Сережек нет, проколов тоже. За четыре дня зарасти бы не успели. Нет, это не Кира Ригли, но там тоже дело мутное, будем искать.
– Хотите, буду приносить Вам что-нибудь вкусненькое? Я могу у доктора уточнить, что Вам можно.
– Зачем Вам это нужно? – нахмурилась она.
– Я уже говорил, Вы мне нравитесь, хочу ближе познакомиться, – честно ответил я.
– Лааадно, – протянула она и прищурилась. Как я могу к Вам обращаться?
– Ивар, и давай на ты?
– Так быстро не могу, Вы своим напором меня пугаете.
– Простите. Мне ваши прекрасные глаза снятся каждую ночь и у меня такое впечатление, что мы знакомы очень давно.
– Какие?
– Что какие?
– Глаза, каким цветом?
– Синие, вы забыли какой у вас цвет глаз?
– Не забыла, просто сегодня Норвал меня обрадовал новыми моими физическими данными. После приступа они были серые.
Я удивленно посмотрел на нее, какая она все-таки милашка. Этот ее странный акцент мне очень нравился. А глаза, будь они хоть разноцветные, не испортили бы ее красоту. А вслух сказал:
– Я буду любить тебя и с серыми глазами.
Она сначала захохотала, своим мелодичным голосом, но потом, скривившись, положила руку на живот, прикрыла глаза и сказала:
– Все эти провода и капельница причиняют дискомфорт. А если серьезно, зачем Вы пришли? Не о глазах же говорить?
И я понял, что ей плохо, и она устала. Извинился. И быстро рассказал ей в общих чертах, как будет проходить заседание Совета и об опекунстве. Спросил, не вспомнила ли она чего нового и, еще раз извинившись, пообещал прийти завтра, направился на выход.
В коридоре увидел парня сидевшего на лавке. Значит, охрану уже выставили. Подошел, обменялись приветствием. Парень оказался сотрудником охранного агентства командора Райда. Марк и его напарник Донг приставлены к Ири и у них приказ пускать только четыре человека. Доктора Тоулса, две его медсестры и меня. Удивительно, но я был рад, что меня внесли в этот список без дополнительных разрешений.