Явление расширялось и ускорялось, потому что оно этого хотело. Мог ли он продолжать ускоряться, или его предельная скорость была ограничена неизвестными физическими ограничениями? Это был очень важный вопрос. Если это не будет угрожать его части галактики в течение десяти тысяч лет, он может немного расслабиться.
Или мог? Была ли ответственность ограничена во времени? Мог ли он сбросить со счетов то, чем никогда не просил себя обременять, но существование чего он не мог отрицать?
Перед ним предстало видение совершенно пустой вселенной: чернота вокруг, ни звезды, ни искры, ни намека на свет, жизнь или разум где-либо. Только зло торжествует — вездесущее, всеведущее и всеохватывающее.
Было ли предотвращение этого его обязанностью? Ответственность того, кто беспокоится о том, чистые ли у него зубы или случайно над ним хихикает пара прохожих женщин? Он ничего не хотел, ничего не хотел
делать с этим. И все же до него дошло. Наверняка так думали и другие. Другие умы он не мог полностью идентифицировать.
Уходите! — дико подумал он. Оставь меня в покое! Я не хочу быть частью этого.
«Ты уже есть», — сообщил ему громкий и мрачный голос, подтолкнувший его наружу.
Вы уже есть, декламировал хор мощных, но меньших и гораздо более индивидуальных мыслей. Огромный коллектив и мощная личность — все они были единодушны в этом вопросе.
И все они явно сочувствовали.
Бесконечно малая частица того, что скрывалось за Пустотой, коснулась его. Это заставило его сломя голову отступить — падать, нырять, бездумно мчаться прочь от этого невообразимо далекого и ужасного места. Разум, толкнувший его наружу, пытался смягчить его падение, в то время как другие сострадательные наблюдатели смотрели на него с сочувствием. Третий наблюдатель, как всегда, оставался холодным и отчужденным, хотя и не безучастным.
Он сел с криком. Встревоженный, встревоженный и проснувшийся, Пип вырвался из-под воротника рубашки и нервно порхал над головой. Молодой инженер, заканчивая проверку сканирующих приборов, испуганно взвизгнул, споткнулся о ноги и тяжело приземлился на самодезинфицирующийся пол.
Флинкс почувствовал страх, тревогу и неуверенность мужчины и поспешил его успокоить. "Извиняюсь. Я не хотел тебя тревожить. Протянув одну руку вверх, он уговорил Пипа сесть к нему на плечо.
Поднявшись с пола, техник попытался разделить свое внимание между неожиданно пришедшим в сознание пациентом и его чешуйчатым, ярко окрашенным питомцем. Он осторожно продолжил собирать свои инструменты.
— Что ж, ты потерпел неудачу. Он осторожно убрал чувствительный калибратор обратно в сумку. — Что это за зверь?