— Наверное, это потому что твоя магия участвовала в моем ритуале, — он пожал плечами, задул свечу и в струящемся от фитиля дымке увидел, как Фейольд надавливал на торчащий в груди шамана болт.
— А ты тоже видел дорогу? Подсвеченную алыми искорками? Я о таком раньше и не слышала! Жаль, не могу понять, какие формулы ты использовал.
— Это не тайна, — Триен нехотя выпустил руки девушки и стал складывать в мешочек камушки с рунами. — Я напишу нужные слова. Уверен, ты прекрасно справишься с этими заклинаниями, когда освободишься от ошейника.
Мешочек наполнялся, камушки стукались друг о друга. Главное, не проговориться, формулировать фразы так, чтобы Алима ничего не заподозрила. Беречь местоимения, не строить планов, не вплетать ненароком свой образ в ее будущее. Чтобы у нее остались воспоминания, но не гнетущее ощущение утраты.
Она достаточно видела зла и горя, не для того он рисковал собой и посмертием, чтобы множить печали.
— Ты чем-то огорчен? — Алима подалась вперед, заглянула ему в глаза.
А ведь он был уверен, что удержал улыбку и привычный тон.
— Так заметно?
Она кивнула:
— Мне — да, хоть ты стараешься не показывать.
— Ты сцену с зеркалом видела? — уточнил он. Девушка отрицательно покачала головой. — У племянника будет магический дар. Потустороннее может ребенка убить, если не соблюдать осторожность.
— Но ты сможешь научить его, помочь совладать с магией, — Алима хотела подбодрить, не догадываясь даже, как ранит этими естественными словами.
— Конечно, — заверил Триен. — Но я не увидел, когда именно проснется дар. Меня может не оказаться рядом вовремя. Нужно поговорить с Симортом.
* * *
Ρитуал в этот раз был странным, и я никак не могла понять, почему. Волшебство одновременно казалось и плавным, текучим, и каким-то обрывчатым, будто в какой-то миг сердце неожиданно пропускало удар. И как так вышло, что Триен увидел в ритуале на одну сцену больше, чем я? Магия была моя, сила использовалась моя, дар мэлдэгч лучше видит будущее, чем дар шаманов. Вряд ли Триен нарочно хотел что-то скрыть, да и не слышала я раньше, что в совместных ритуалах вообще можно спрятать от кого-то часть происходящего, но странность общего волшебства не давала мне покоя очень долго.
Усталость и внезапное превращение в лису не позволили провести последний вечер в семье Триена в человеческом облике. Хорошо, что успела поесть и не обременяла никого неожиданной необходимостью готовить мне отдельно. Свернувшись калачиком на постели за занавесями, вспоминала сегодняшний ритуал, пророческие образы и слушала, как Триен серьезно разговаривает с братом.