— Ты умеешь заинтриговать, — вздохнул Триен.
— Ты должен был стать восьмым телом ее души и дара. Те шестеро, что были до тебя, превратились в ее подпитку и память, как теперь сама Санхи стала твоими знаниями. Ты научился обращаться к ним, пользоваться даром. Своим и ее. Если бы ты этим не овладел, она через сны управляла бы тобой. И постепенно ты сошел бы с ума.
— А раньше предупредить ты не мог? Не посчитал нужным? — хмыкнул Триен.
— Разве в этом предупреждении был смысл? — искренне удивился Зеленоглазый. — Я не мог тебя обучить, никто не мог помочь тебе совладать с даром и особым наследием. Ты уверен, что тогда, десять лет назад, ты хотел бы знать, что будет, если ты не обуздаешь магию и не подавишь душу Санхи? Она ведь подпитана шестью жизнями. Она была сильней тебя, намного сильней.
— Я уже спрашивал у тебя, как же так вышло, что она не смогла подмять меня. Может, ты теперь ответишь, почему у нее не получилось сделать со мной то же, что и с другими?
— Тебя защитил брат.
— Симорт? — Триен удивленно распахнул глаза. — Но он не маг. Εго даже не было рядом! Как он мог на что-то повлиять?
Смерть улыбнулся.
— Вы ведь не просто братья, вы близнецы. Ты ведь чувствуешь, если у него какие-то сложности или радость, а он, хоть и не маг, чувствует тебя. Так ведь?
Триен молча кивнул.
— Не только вы заметили эту связь. Она есть у всех близнецов, — подчеркнул Зеленоглазый. — Много лет назад даже считалось, что у близнецов одна душа на двоих. Это глупости, душ две, уж мне можешь поверить, — хмыкнул он, — но они очень похожи и действительно связаны. Именно эта связь и удержала тебя, усилила в тот момент, когда Санхи не ждала. Честно говоря, я опасался, она вспомнит поверье об одной душе у близнецов и не выберет тебя. Последствия другого выбора могли быть ужасными для Итсена.
Триен поспешно поднял ладони в останавливающем жесте:
— Погодь, я сейчас не могу думать о государствах.
— Это очень по-человечески, — хмыкнул Смерть, но замолчал.
Триен чувствовал на себе его взгляд, сосредоточенно разглядывал наполненную дымом миску. Роль связи с Симортом ошеломляла и радовала. На сердце становилось легче, горечь и пустота отступали. Приятное подтверждение тому, что братская любовь столь сильна и даже обладает собственной магией, грело душу и затмевало мысль о неотвратимой гибели.
— Ты сказал, что тело умрет, но не я сам, — уточнил Триен.
— Потому что ты не сам, — прозвучало так веско, что в дальнейших объяснениях уже не было нужды, но Зеленоглазый продолжал: — В этой телесной оболочке, заключено восемь душ, восемь магических даров. Слишком много силы, чтобы просто завершить существование. Так что после телесной гибели последует существование в качестве призрака. Очень длительное существование.