— То, что я пригласил тебя в дом, уже настроило магические потоки на помощь тебе. Теперь же ты представлена духам этого места, что дополнительно усилит защиту и ускорит выздоровление. Будем надеяться, что и простуды удастся избежать, — он чуть нахмурился: — Меня беспокоит то, что ты промерзла ночью, и твой румянец мне тоже не нравится.
Я коснулась правой рукой щеки — горячая. Оглянулась в поисках зеркала. В моей комнате его не было.
— Это совершенно точно не от вина, — заметил шаман. — А зеркало в этом доме только одно, металлическое. Я за ним не пойду, прости. Слишком устал. Придется тебе поверить мне на слово. Сможешь?
Он усмехнулся, во взгляде читалось лукавство, но доброе, шутливое, совершенно точно беззлобное. Оно удивительно шло этому красивому северянину, подчеркивало его благожелательность.
— Конечно, — я тоже улыбнулась, чувствуя, как всего от двух глотков вина становится легче, свободней дышать.
На ум пришло глупое сравнение со старой сказкой. Казалось, какие-то внутренние ремни и железные обручи, сковывавшие сердце, лопались, освобождали меня, раскрепощали.
— Заклинание, которое я только что произнес. Ты его поняла?
— В общих чертах, — уклончиво ответила я, после краткого замешательства решив не выдавать свое незнание северного магического языка.
Моя уловка, правда, никого не обманула.
— Никто не обязан знать и понимать все, — хмыкнул шаман. — И нет ничего плохого в том, что бы признавать незнание. Тебе перевести заклинание? Хочешь узнать его смысл?
— Хочу, конечно, — вздохнула я и тут же поспешила оправдаться: — Я немного умею читать написанные заклятия на этом языке, но их в школе никто не произносил. Я не понимаю их на слух.
Он кивнул.
— Заклинание не только представило тебя духам этого места. Оно поделило твою и мою жизнь на две части: до нашей встречи и после. Скорей всего, ты сейчас почувствуешь облегчение, — предупредил он. — Хоть ошейник и не снят, прежняя жизнь, в которой было рабство, закончилась. Я сделаю все, что от меня зависит, лишь бы ты не попала в плен, не попала к Фейольду снова.
— Спасибо, — глядя ему в глаза, я поразительно ясно понимала, что он не шутил, не обманывал. Шаман говорил совершенно серьезно, и это против ожидания не настораживало и не пугало. Напротив, я поверила Триену. — Не знаю, чем заслужила все это, но я очень благодарна тебе. За защиту, помощь и намерение. Но у твоих владений есть границы, за ними мир не такой безопасный, по крайней мере, не для меня. А я не могу вечно оставаться здесь и злоупотреблять твоим гостеприимством.