Она прижалась к нему, устроила голову на груди. Темные волосы с заметной рыжинкой пахли чередой, объятия успокаивали. Плохие мысли таяли, будто снег на весеннем солнце, дышать становилось проще.
* * *
Я помнила, что сама попросила его остаться. Помнила, что ночью это казалось мне правильным и естественным. Просыпаться в объятиях Триена, чувствуя его дыхание, тяжесть руки на плечах, наслаждаться ароматами лекарственных трав, которые были прекрасней любых благовоний… Что может быть лучше?
Я с горечью понимала, что так будет не всегда, и знала, что первая, пробная разлука ждет меня в Зелпине. Неприлично неженатым спать в одной комнате, проводить много времени вместе, держаться за руки, обниматься. Неприлично и, конечно же, невозможно в присутствии родных Триена и посторонних. Поэтому я словно пыталась надышаться, насытиться свежим вкусным воздухом перед тем, как зайти в затхлую пещеру, в которой не приходится ждать ни дуновения ветерка, ни солнечного лучика.
За четыре дня пути до Зелпина я не успела надышаться.
Зелпин оказался большим городом, не меньше Наскоса, который я могла оценить только по размерам крепостной стены. При этом с первого взгляда становилось понятно, что это итсенский город, а не аваинский, которых я видела достаточно. В Аваине всегда создавалось ощущение тесноты, сдавленности, будто на дома и улицы людям жаль было тратить место.
Зелпин удивил простором, чувствовалось, что город, один из важнейших торговых узлов северного Итсена, процветал. Это в равной степени подчеркивали и широкие мощеные камнем улицы, и белые дома с темными деревянными балками, одинаковыми ставнями и немыслимым для Аваина украшением окон — цветочными горшками. На фасадах почти на каждом доме под окнами были металлические корзины, в которых росли анютины глазки, герань, а где-то даже розы.
— Тут так красиво, — любуясь городом, я вертела головой, подмечала разные флюгера, росписи на ставнях, какие-то надписи на деревянных балках.
— Жаль, у нас не так много времени, чтобы ты могла по-настоящему узнать Зелпин, — вздохнул Триен. — Но самые красивые места я тебе покажу.
— Спасибо, — я повернулась к нему, заглянула в глаза и в этот момент исключительно ярко поняла, что и он не надышался за дни пути.
Не будь мы верхом, я бы решилась и поцеловала его, а так лишь взяла за руку. Сердце пело, и вопреки пробной разлуке на душе было радостно. Ведь это ненадолго, всего на несколько дней.
Родители Триена жили на западной окраине города. Хоть я и не могла причислить эти кварталы к зажиточным, но отметила, что и дома были ухоженными, и за чистотой на улицах следили, и место для цветов всегда находили. Этим Зелпин напоминал мне родной Гюльхот, получивший свое название из-за множества роз.