— Не может быть! — неприятно резкий возглас княжны перекрыл сдержанные аплодисменты.
Я вздрогнула, посмотрела на разгневанную девушку. Οна излучала ненависть и злобу. Если бы взгляды могли убивать, от меня давно осталась бы лишь горстка пепла.
— Леди Сивина, — в голосе невозмутимого принца слышались укоризна и недовольство, — понимаю, что вы, возможно, рассчитывали на другой результат. Неужели вы не доверяете суждению леди Арабел?
Он выжидающе склонил голову набок, удивленно приподнял брови.
— Доверяю, — зло отрезала девушка, обернувшись к собеседнику. — Но думаю, что Льяна…
— «Госпожа Льяна», — строго поправил принц.
Его взгляд стал колючим, губы плотно сжались, почему-то вспомнилась его драконья ипостась, опасная и смертоносная в своей красоте. Перечить такому хотелось меньше всего.
Леди Сивина осеклась, отступила на полшага от моего будущего мужа. Жаль, я не видела ее лица. Судя по дрожи в голосе, по робости, княжна не ожидала ни отпора, ни того, что принц Зуар не разделит ее возмущения. Но все же храбрости леди Сивине было не занимать — она упрямо договорила до конца, хотя принц становился мрачней с каждым ее словом.
— Ваше Высочество, я всего лишь боюсь, что госпожа Льяна использовала приворотное зелье или чары.
К концу фразы голос княжны звучал ломко, но все же звучал. И все собравшиеся к нему прислушивались. Это, как и отсутствие громких и категоричных возражений, девушку приободряло. Она продолжила уверенней, даже напористей:
— Согласитесь, скачок из рабынь в принцессы слишком невероятный, слишком желанный! Не могу и предположить, что госпожа Льяна не хотела «помочь судьбе»!
Да как она посмела сомневаться в том, что чувство, возникшее между принцем и мной, настоящее? Как?
— Неисповедимы пути, которыми боги ведут своих верующих, — холодно ответил мой жених на клеветническое, до глубины души возмутившее меня заявление. — Но приворот исключен. Ему не обмануть непостижимый дар Видящей.
Его Высочество легким движением руки указал на леди Арабел.
Северянка была оскорблена, обижена, но гневный взгляд предназначался не леди Сивине, а королю. Видящую злило его молчание, его невмешательство в разговор, бесстрастное, будто окаменевшее лицо.
Бездействие правителя ярило и меня. Сколько можно потакать княжне? Неужели он разделяет ее точку зрения? Неужели в самом деле хочет устроить второй ритуал, но позаботиться о том, чтобы я, невыгодная Кедвосу невеста, не участвовала?
Сердце стучало, воображение подбрасывало исходы один хуже другого, от увечий и собственной смерти до ещё более ужасного поворота: доказательства нелюбви Его Высочества. С нарастающим страхом представила себе, что во время повторного ритуала не чувствую влечения к принцу, что Видящая выбирает не меня… От ужаса стало сложно дышать, немели губы, тряслись руки. Этого не может быть! Моя сказка, моя любовь к принцу, как и его ко мне, настоящие!