Родители Егора внесли во всё это безумие нотку своих эмоций, как в свежесваренные пельмешки добавили сметаны и молотого перца.
Во-первых, они очень обрадовались. Почти, как моя мама. Только папа. Его откачивать пришлось и подавать валерьянку.
Во-вторых, не скупились на эмоции. Отцу, когда сильно похорошело от настоек травяных, показалось логичным рассмеяться, до слёз. Так и сидел, хохотал, только слёзы вытирал. А мама… Та разверзлась Ниагарским водопадом. Ни один платок не был в состоянии остановить этот бурный поток. Воя и причитая, она жалела всех и сразу: себя, Егора, меня. Меня так вообще чуть ли не к лику святых причислили. Видно, беременность у неё была тяжёлая.
Что меня обрадовало, так это то, что про деньги они даже не заикнулись. Только предложили тоже махнуться: мы с Егором в просторный двухэтажный дом, а они — в квартиру. Но тут уже я взбунтовалась: дом, это, конечно, хорошо, только вот всё остальное очень далеко. Начиная от магазина и заканчивая поликлиникой было в километрах так сорока. Без машины — просто безумная затея!
Родители Егора, вместе с моей мамой, тоже встали в ряд альтруистов. На этом добрые и пушистые люди резко закончились.
Утирая слёзы маме Егора и утешая её, я всё думала, как же избавиться от Лёши и его настойчивых безумных идей. Что-то мне подсказывало, что он способен на любую пакость.
Егор будто почувствовал это и, предложив мне чай, а своей маме очередной чистый платок, подсел ко мне ближе:
— Ты всё об этом балбесе думаешь?
— Угу, — выдохнув, посмотрела Егору в глаза, — думаю, как мне повезло, что ты поселился этажом выше, и я так и не стала женой этого самого балбеса!
— Ну, ты девушка умная, сильная… Не поверю, что ты собиралась за него замуж.
Были у меня такие крамольные мысли, были, каюсь.
— Он ведь и дальше воду мутить будет, прохода не даст. Этот глист везде пролезет, даже его дражайшая мамочка не сможет помешать. Она ему палки в колёса, а он в ответ летать учится. Увёртливый гад! Ещё погоди, судиться будет!
— И проиграет. Нам-то чего бояться? — Егор ободряюще улыбнулся и поморщился от громких звуков, которые сейчас издавала его мама.
— Мне нервничать нельзя, сам же говорил. А Лёша будто решил выучиться новому искусству: игра на моих нервах. Что ему помешает тебе гадость сделать?
— Мои кулаки, — мрачно парировал Егор.
— Вот этого ещё не хватало! Ты ему зуб выбьешь или фингал поставишь, а он потом пойдёт в полицию! Ух! Гад мелкий! — треснула кулаком по столу.
— Не нервничай и успокойся, — Егор попытался меня успокоить. Даже по плечу гладил мягко и уступчиво. — Успокойся, Валя! Проблемы нужно решать по мере их поступления. И с Лёшей этим разберёмся! Чай не пуп Земли, и на него управу найдём.