Кира
— Еще немного, и ты прожжешь взглядом дырку, — сказал Ладан, отложив книгу. — Что-то случилось?
— Все нормально, — дернула я плечом. — Давай не будем отвлекаться.
— Мы торчим в библиотеке с самого утра, так что вполне заслужили перерыв.
Я скосила глаза на артефакт и вздохнула. Он не отстанет: именно с таким видом он начинал читать особенно нудные проповеди.
— Утром доставили письмо от отца, и он очень-очень зол. Он велел мне немедленно сдаться лекарю и делать все, что он скажет, а иначе фидр Стефан позаботится о том, чтобы моя жизнь превратилась в кошмар. Знаешь, он и до этого обращался с дочерью как с досадной ошибкой природы, но сейчас его строки буквально дышали ненавистью.
— Думаешь, он догадывается, что ты пришлая?
Я облокотилась на стол и подперла голову ладонями.
— Не знаю… Надеюсь, что фидр Стефан не заявится в академию! Мы только получили хоть какую-то зацепку.
Я перевела взгляд на письмо от приятеля библиотекаря. Если пропустить сентиментальную чушь, то выходило, что оторванные души были не таким уж редким явлением. Иногда люди покидали свои тела без особых на то причин — в результате сильного нервного переживания или попытки самоубийства, как случилось с Энтони Пирсоном. Маг перечислил несколько медитативных практик, которые могли бы помочь вернуться в тело, но ни одна из них не подходила Амелии. Человеческое тело дриады должно быть создано древом — ее колыбелью, иначе она никак не могла проникнуть в него.
И все же одна строчка в письме привлекла мое внимание. В ней говорилось, что существуют иные пути возвращения, но для того чтобы воспользоваться ими, необходимо иметь веские причины. Что это значит? Это явно не фигура речи, маг говорил о чем-то конкретном.
Ладан собирался расспросить об этом библиотекаря, но в это раннее утро его еще не было на месте. Зато он уже давно передал Ладану ключи, чтобы мы могли беспрепятственно попадать сюда, когда нам вздумается. Повезло, что библиотекарь питал слабость к книгам во всех проявлениях.
— Фидра Стефана совсем недавно переизбрали, а он дорожит своей должностью. Наверняка у него сейчас много дел в церкви. Скорее, он пришлет кого-то из своих помощников, чем приедет сам.
Я несколько приободрилась.
— С этим я справлюсь. Ладно, давай вернемся к этому талмуду. Я хочу навестить Амелию до того, как придет библиотекарь.
— Она по-прежнему молчит? — спросил Ладан.
Я с горечью кивнула.
— Если Амелия правильно рассчитала время, то у нас осталось всего четыре дня. Четыре дня, по истечении которых она окончательно исчезнет.