Отец тяжело вздохнул, видимо решая в голове, стоит ли ему примкнуть к нашей экспедиции. Желание выспаться у него всё-таки сильнее желания окунуться в бурную ночную жизнь, и он, определившись, предложил мне:
– Ружьё дать?
Папа молодец! Не успела ответить, что нам не нужно ружьё, как он добавил:
– Могу два ружья дать. Кристине незаряженное, она просто прикладом забьёт, если что.
– А почему это мне незаряженное?! – возмутилась тут же Кристина. – Я метко стреляю!
– Потому что ты сначала стреляешь, а потом думаешь! – резюмировал деловито отец, видимо, вспоминая наши детские проделки.
Марк с трудом сдержал смех, сжав плотно губы. Ох, чувствую, как Кристина ставит зарубки на стене своей отличной памяти и готовит отменную месть странному рыбаку.
– Нет пап, не нужны нам ружья, – отказалась я от предложения отца (зря, кстати).
– Ну, как хотите, – пожал отец плечами и, не прощаясь, ушёл обратно, недовольно бурча на ходу: – Топор хоть бы взяла.
– Хорошо, прихвачу, – успокоила я отца, не собираясь воспользоваться его советом (опять же, зря!).
Дверь за отцом закрылась, и Марк с восхищением произнёс:
– Твой отец великолепен!
В свете фонаря можно было хорошо разглядеть небесно-голубые глаза рыбака и примерно определить возраст – около тридцати пяти. Странная неестественная бледность делала его глаза невероятными и запоминающимися.
– Если бы ты знал, как он разобрался с её бывшим, то делал бы сейчас вид, что с Ольгой не знаком и тебя тут нет, – сдала моего отца Кристина.
А меня обдало неприятными воспоминаниями, мой малоразговорчивый отец тогда спас мне жизнь.
Мы уселись в автомобиль Кристины, её гордость – она сама заработала на свою новенькую иномарку. Рыбак не возражал против небольшой женской дискриминации и спокойно уселся на заднее сидение позади меня.
– И давно твой отец здесь живёт? – поинтересовался Марк, когда автомобиль мягко тронулся с места.
– Всю свою жизнь, с рождения, – ответила я ему. – Он и маму сюда приволок из города.
– С удовольствием бы познакомился с ним поближе. Я так понимаю, он очень хорошо знает местность, – продолжил быть вежливым Марк.
Повернув голову назад, выхватила глазами ещё один мужской полупрозрачный силуэт на сидении за креслом Кристины. От неожиданности я забыла, как надо кричать. Мы спокойно продолжали ехать, а я таращилась на призрак молодого мужчины, забыв от шока, что у меня есть голосовые связки, и разинув рот в немом удивлении.
– Ефим я, – ответил мне прозрачный мужчина. – Не надо кричать. Холостого жениха же вызывали. Утопился я будучи холостым в том месте, где вы обряд проводили. Не упокоилась душа моя, вот и отозвался на ваш зов. Обряд-то тёмный, а в тебе кровь ведьмовская, прабабка твоя известная в округе ведьма была.