Мои 100 (Троцкая) - страница 132

– Вы шутите? – злится Тибров.

– Ой, я так люблю Вашу телепередачу, – не врет Зая Филимон. Передача действительно хорошая. Вот только ведущий противный, но об этом Филимон естественно молчит.

– Спасибо, – и гордец реально успокаивается.

А Зая Филимон, падла такая, руки так и не помыл… Ржачно?

И теперь, когда я включаю телевизор и случайно попадаю на эту телепередачу, то не переключаю канал, как делала раньше. Я вглядываюсь в лоснящееся лицо Тиброва, и у меня на душе становится так хорошо. Так хорошо. И мне хочется спросить его: «Кисловато-сладкий вкус во рту присутствует? Отлично! Не благодари».

Но вот однажды я включила телевизор и вдруг у меня внутри все ёкнуло. Я так долго жила с этой мыслью, что Филимон не помыл руки, и к нему пришёл этот противный Тибров… И тут я вспомнила, что сейчас все стоматологи работают в перчатках. Вот это разочарование…

И я стала ждать, когда же ко мне придет мой Зая Филимон. Филимоша мне расскажет, в перчатках он работает или нет. Для меня это стало важно. А он как назло целую неделю не появлялся. И наконец-то позвонил, и мы договорись о встрече. Вот он и у меня.

– Здравствуй, Зая Филимон.

– Привет Дурында (это он меня так ласково называет).

– У меня к тебе вопрос.

– На часок, чай зеленый, музыку лучше Энигму.

– Вот хрен тебе музыку. Ты в перчатках работаешь?

– А что?

– Вот, что за дурацкое, вопросом на вопрос.

– Не понял?

– Тебе и понимать ничего не надо. Ты в перчатках работаешь или нет?

– Сейчас в основном, все работают в перчатках. Понимаешь, такой тренд, если можно так сказать.

– Я убью, тебя лодочник!!! Ты в перчатках работаешь или нет?

– Я нет. Я сейчас тебе объясню, почему я не в перчатках

Я бросилась к нему на грудь и обняла его, как дорогого мне человека.

– Правильно Зая Филимон. Правильно.

Филимон обомлел, так и не понимая, что сейчас произошло. А я строгим жестом отправила его мыть руки, представив себе, что вдруг слюна Тиброва попадет мне во влагалище.

Вывод: Ох, и Мудак же, мой Зая Филимон – мастер золотые лапы.

Филипп. Я всегда произношу его имя с ударением на первую букву и. Ему это явно нравится. Он сразу начинает улыбаться и глаза у него светятся каким то красивым огнем. Филипп программист. Весь такой заумный. Как начнет что ни будь рассказывать, даже если есть желание его выслушать, половина все равно остается не понятой. Впрочем, чаще всего он рассказывает про свою жену, с которой совершенно не может справиться. Но здесь как раз все понятно. Вот только не понятно, откуда берутся такие мужики – нюни и слюнтяи. Казалось бы высок, кучеряв, крепок, красив, хорошее образование, зарабатывает очень прилично. Ну что еще мужику нужно для самоуверенности. А да, чуть не забыла – член! И член у Филиппа на восемь баллов по десятибалльной шкале. И вот представьте, что этот программист с телом хоккеиста панически боится свою жену. Бывают случаи, что мужики не хотят вести войну со своей женой по целому ряду причин. По каким? Самое распространенное это исходя из принципа: «не тронь говно, оно и не воняет». Кто-то не хочет конфликтовать, чтобы не расстраивать детей. Некоторые говорят приблизительно так: «Ну, что мне каждый день ей пи@дюлей давать? И при этом жить как на войне? В таком случае лучше развестись, чем жить в боевых условиях». А вот Филипп не конфликтует с женой только по причине того, что просто боится её. Странно, каким нужно быть жалким, чтобы бояться маленькую худосочную тетеньку, уступающую тебе во всем: и по гендерному признаку, и по весу, и по росту, и скорее всего по уму. Однако так. Могу вкратце поведать совершенно не вероятную историю, которую раз семь в разное время рассказывал мне Филипп. Жена его Анечка завела себе любовника. Завела, так нагло и вероломно, совершенно не скрывая ни от общественности, ни от мужа. Филипп очень переживал, но все ни как не мог собраться силами и выказать жене свое недовольство. Время шло и как-то получилось так, что у Филиппа тоже появилась подруга. Но подруга была замужняя и в довершении ко всему она была бывшей соседкой его жены Анечки со времен еще незапамятных. В общем, женщины друг друга неплохо знали. И как-то в один прекрасный день терпение Филиппа лопнуло. Уж почему оно лопнуло среди бела дня в середине недели не понятно. Оно ведь даже не лопалось, когда они с женой и её любовником втроем встречали Новый год. А здесь взяло и лопнуло. Но при этом, вместо того чтобы взять да поколотить свою ненаглядную, или расстаться с ней раз и навсегда, Филипп выбрал странный способ выяснения отношений. Он взял да объявил, что у него тоже есть любовница. Вот так! «Что же здесь началось» – это именно цитата из рассказа Филиппа. По идее всё, что началось должно было быстро закончиться и только подбитый глаз жены должен был напоминать, что всё-таки, что-то было. Однако нет. Тогда бы и нечего было рассказывать. «Она набросилась на меня и заставила рассказать, кто она, моя любовница». Ужас. Она его заставила!!! Эх, Филипп, @б твою мать, у меня просто нет слов!!! Ну зачем в таком случае тебе вообще нужен член? Писать? Писать, дорогой мой, можно и сидя, поверь мне. Но до кульминации еще далеко. Продолжу цитировать: «А когда я, долго сопротивляясь, все же рассказал, кто моя любовница, Аня заставила меня ехать к ней на работу. И когда я привез Аню на работу к Мариночке, она меня заставила позвать на проходную Мариночку. Я позвал. И когда вышла Мариночка, здесь такое началось, что я на всякий случай ушел подождать в машине». С большим трудом верится. Но это история, которую Филипп рассказывает со слезами на глазах. И у меня нет повода ему не верить. Вряд ли нормальный человек так оговорит себя. Я подозреваю, что он только мне и рассказывает эту историю. Ибо если ее рассказать друзьям или новой женщине, то не останется ни друзей, ни женщины. Но кульминация чуть-чуть впереди, я продолжу словами Филиппа: «А закончилось все вообще-то нормально, я стоял на коленях перед Анечкой, целовал ей руки и умолял только не рассказывать обо всём мужу Мариночки. И она меня пощадила. Выпросил я у нее, что бы ни чего не узнал муж Мариночки. Выпросил». Вот такой мой клиент программист Филипп. Подставил замужнюю женщину и до смерти рад, что жена пощадила его. Всё, не хочу больше про Филиппа.