— Да, Данте был очень непослушным, — пробормотала Джиа, очевидно, прочитав его мысли. — Он хотел, чтобы вы оба почувствовали вкус того, что могли бы иметь вместе. Холли, чтобы она знала, чего ей не хватает, и ты, чтобы ты понял, за что ты здесь борешься, и отнесся к этому серьезно.
— Это он тебе сказал? — удивленно спросил Джастин.
— Нет. Я читаю его мысли, — весело сказала она. — Данте и Томаззо мне легко читать.
— Хорошо, Холли не будет думать о том, что она могла бы иметь со мной, пока она страдает от чувства вины за то, что она считает неверностью своему мужу, — мрачно сказал Джастин и был совершенно уверен, что это правда… хотя он не мог сказать, откуда ему это известно. — И у меня могут быть из-за этого неприятности. Целовать ее и возбуждать страсть спутника жизни, можно было бы счесть за неподобающее влияние.
— Данте заставил тебя. Это была не твоя идея, — возразила Джиа.
— Я мог бы позволить ему поцеловать ее.
— Немногие бессмертные могли стоять в стороне и позволить другому бессмертному поцеловать их спутницу жизни. Да они и не ждут от тебя этого.
— Надеюсь, ты права. Иначе моя любимая часть тела может оказаться в опасности.
— Я думала, ты решил, что ее поцелуй стоит того, чтобы потерять части тела и отрастить их обратно, — сказала она с усмешкой. — Я почти уверена, что прочла это в твоих мыслях, когда она прекратила поцелуй.
— Не лезь ко мне в голову, — отрезал он, а затем, извиняясь за то, что огрызнулся на нее, когда она просто пыталась помочь, провел усталой рукой по волосам и признался: — Да. Я так думал и до сих пор думаю. Но отрастить часть тела один раз — это совсем другая история, чем, если бы твой член разорвали в клочья более сотни раз. С промежутком между исцелениями это будет означать агонию. Черт, я даже не знаю, как долго, — пробормотал он, борясь с желанием скрестить ноги и прикрыть пах руками. — Кроме того, я не хочу потерять работу.
— Почему ты потеряешь работу? — удивленно спросила она.
— Совет не одобряет, когда стражи нарушают наши законы, — сухо заметил он.
— О, — она закусила губу и затем сказала: — Есть еще одна причина, по которой Холли чувствует себя виноватой, понимаешь.
Брови Джастина слегка приподнялись. Комментарий был совершенно неожиданным… а он-то думал, что с этим разговором покончено. Похоже, что нет. Подумав он спросил: — Почему? Что за причина?
— Потому что мысли о твоем поцелуе вызывают у нее клыки, а воспоминания о поцелуях мужа — нет, — тихо сказала она.
При этих словах Джастин вскинул голову, голова у него пошла кругом. Это было хорошо, не так ли? Не чувство вины, конечно, но то, что его поцелуи сделали то, чего не смог сделать ее муж. По крайней мере, воспоминания о них. Конечно, как ее спутник жизни, он знал, что его поцелуи окажут большее воздействие, чем поцелуи ее смертного мужа, но его удивило, что поцелуи ее мужа не возбудили достаточно страсти, чтобы вызвать ее клыки. На самом деле это было довольно интересно и красноречиво.