Полное обращение я не запускал, но невольно выпустил когти, и руки по локоть покрылись чешуей. Драконья сущность прорывалась на свободу.
Но незнакомец встретил меня полным равнодушием. Вообще-то он выглядел достаточно побитым жизнью, его камзол был исполосован и пропитан кровью, а сам мужчина едва стоял на ногах, пошатывался даже, но, увидев опасность в моём лице, заметно собрался. Мы встретились взглядами, и в синих глазах дракона полыхнуло что-то опасное. Магия, которой я не владел. Она вгрызалась в сознание, заставляя остановиться, но.
Не будь я Альдо Велле, если сдамся!
– Тебе нет смысла сражаться со мной, я не посягаю на твою территорию, – низким, гипнотизирующим голосом промолвил мужчина. – Я не хочу, чтобы мы схлестнулись.
– Я уничтожу тебя в бою. Я сильнее тебя.
– Ты сильнее меня физически, – согласился незнакомец. – Альдо Велле – самый огромный дракон из всех ныне существующих, и в воздушном бою ему вряд ли найдутся равные. Но я могу связать тебя заклинанием быстрее, чем ты успеешь обратиться. Но я этого не делаю. Мне незачем.
Марлена испугано переводила взгляд с меня на этого мужчину и обратно, а потом бросилась к нам, встала посередине, вскидывая руки, и выдохнула:
– Остановитесь!
Раньше это однозначно подействовало бы на меня. Я никогда не был агрессивным! Единственной моей дракой, не считая глупых мальчишеских боев в школе, был случай, когда меня с моей тогдашней девушкой, возвращающихся после пар, подстерегли в подворотне два местных гопника. Тогда единственным человеком, для которого стычка закончилась сравнительно хорошо, была девушка: она умудрилась стукнуть одного из противников сумкой по голове. Так нас спасла её храбрость и тяжелый медицинский справочник.
Моей физической подготовки вполне хватило, чтобы нанести гопникам несколько ударов, одному даже выбить зуб, но второй – тот самый, что потом пострадал от тяжести знаний, -подрезал меня ножом, оставив на память шрам на животе и твердое осознание, что если можно сбежать, значит, надо сбегать!
Но сейчас сознание застилал гнев.
– С дор-р-роги, – прорычал я, обращаясь к Марлене. – Др-р-ракон на чужой тер-рр-ритории!
Я оттеснил Марлену, не слыша ни её, ни голос разума, ни здравый смысл, попискивающий что-то о том, что пора бы унять пыл и попытаться вести себя более адекватно. На покрытой чешуей коже рук уже запрыгали язычки пламени. Секунда – и я бы ударил.
Зрачки противника, до того обычные, круглые, как у любого другого человека, вытянулись, будто у кота. Насыщенный синий оттенок радужки, кажется, стал ещё темнее. А потом мужчина заговорил: