— Десять лет о тебе не было ни слуху, ни духу, а теперь ты объявился с этими собаками из О.С.С.Ч. и забрал нас из наших домов, из наших семей. Теперь мы летим на другой конец планеты, в пустоши, где не ступала нога человека уже больше трёх сотен лет, — строгий хриплый голос Николая развеял грёзы Фальтуса.
— Это наш долг. Мы — Искариот! Мы должны защищать людей от небесных тварей. Это путь, по которому шли наши предки. И мы не вправе свернуть с этого пути, — с важностью ответил Фальтус, оторвавшись от иллюминатора.
— Меня дома ждут жена и дети. Мне не дали с ними даже попрощаться. Ради чего? — Николай внимательно уставился на собеседника.
Перед вылетом, Фальтус успел побриться, принять душ и сменить свою заношенную рубаху на свеженький костюм оперативника. Он выглядел гораздо лучше и ухоженнее, однако подглазники и глубокие морщины по-прежнему никуда не делись. Его уставшее и постаревшее лицо выражало тревогу, а дёргающийся правый глаз выдавал внутреннее напряжение.
— Ради человечества. Ради Доминиона. Ради Искариот, — ответил Фальтус.
— Неубедительно. Корбор потерял брата. Я так понял, его убил кто-то из небесных? — Николай сделал глоток воды, после чего осторожно поставил стаканчик на откидной столик.
— Не уверен, что это был небесный. Но это точно был не человек. Неуязвимый быстрый демон, — Фальтус ослабил галстук.
— Думаешь, он снова явится за саркофагом? — Николай, не мигая, смотрел на собеседника.
— Более чем уверен. Он наверняка попытается забрать этот саркофаг, — ответил Фальтус, задумчиво кивая головой.
— Корбор ждёт этого момента. Он жаждет мести, — голос Николая казался безразличным и холодным.
— Он получит шанс отомстить, — Фальтус вновь взглянул в иллюминатор.
Проплывающие облака озаряло проснувшееся солнце.
— А что с гончими? Я думал, что они полностью истреблены, а тут выясняется, что их целая стая, — продолжал расспрашивать Николай.
— Да… — лениво ответил Фальтус, не отрывая взгляда от облаков.
— Что «да»?! — неудовлетворённый ответом прорычал Николай.
— Их там целая стая, — несколько помедлив, ответил Фальтус.
Воцарилась тишина. Никаких разговоров, лишь гул работающих двигателей и лёгкая вибрация. Стало теплее. Фальтус даже забыл, что недавно мучился из-за невыносимого холода.
— Пристегнуть ремни. Идём на снижение, — раздался строгий голос одного из солдат О.С.С.Ч.
Боец шёл между рядов и повторял одно и то же, снова и снова: «Пристегнуть ремни. Идём на снижение…»
Фальтус и Николай застегнули ремни, убрали откидные столики. Самолёт снижается, это было ясно по странному чувству, словно внутри что-то переворачивается. Такое чувство возникает всегда, когда прыгаешь или падаешь с высоты. Фальтус не любил высоту, можно даже сказать, что он её боялся.