Я дергаю плечом. Вообще-то это чушь. Я не думаю, что мы с Диланом не подходим друг другу. Думаю, как раз наоборот. Но все немного сложнее, чем желание быть с ним. Недостаточно того, что нам хорошо вместе – было хорошо вместе. Мы можем сколько угодно любить друг друга и с ненасытностью заниматься любовью, а затем дурачиться в его постели, смотреть фильмы и снова заниматься любовью, потому что все это становится неважным перед тем фактом, что через несколько месяцев Дилан уедет, а я останусь здесь еще на несколько лет.
– Не знаю, что у вас произошло, ребята – но ясно одно – вы любите друг друга. – На губах Лисы проступает сочувствующая улыбка. Я молчу, не подтверждая, но и не опровергая ее слова. – Какими бы ни были причины вашего расставания, разберитесь с этим.
В этот момент начинается оживление – все стекаются к телевизору, где идет трансляция с Таймс-сквер. Шар начинает опускаться вместе с обратным отсчетом – еще несколько секунд до полуночи и этот год официально канет в небытие.
Мы с Лисой обмениваемся улыбками, знаменующими мир между нами, и подходим ближе к остальным в гостиной.
И вот шар внизу. Бьет полночь. Все, у кого есть губы ближнего – целуются. Раздаются громкие выкрики радости и поздравлений; гудят свистульки и взрываются хлопушки. Как бы я хотела, чтобы Дилан сейчас был рядом, и я могла чувствовать силу и тепло его объятий; жар его поцелуев.
Несмотря на тоску по нему, я улыбаюсь и приветствую Новый год.
А затем вдруг чьи-то руки притягивают меня к себе, и мой рот накрывают мужские губы.
РУБИ
– Какого черта ты делаешь?! – Я как ошпаренная отшатываюсь от Эллиота. Парень ржет, демонстративно облизнув нижнюю губу. Я морщусь от отвращения: как ему только в голову пришло меня поцеловать?
– Да ладно, разве это было так плохо? Знаешь примету, что если в полночь Нового года никого не поцеловать, год будет неудачным? – с невинным видом говорит он.
Я щурюсь:
– Нет такой приметы!
– Есть, все это знают, – спорит он. – Я просто спасал твой и свой Новый год.
У меня руки чешутся заехать по его довольной роже, но я только качаю головой – оно того не стоит – и отхожу.
Эллиот следует за мной.
– Может уже перестанешь быть такой враждебной? Что мне сделать, чтобы ты меня простила?
Не донеся стакан до рта, я недоверчиво кошусь на парня: вид у него, как у нашкодившего щенка.
– Зачем тебе мое прощение? Что тебе вообще от меня надо, Эллиот?
Вскинув брови, я смотрю на него, ожидая ответа. Думаю, если он лукавит, я смогу это определить. Этот парень подставил меня и Дилана, у меня нет иллюзий на его счет. Мне просто хочется понять, какие цели он преследует.