— И почему мы о парне не слышали? — папа первым приходит в себя, но напряжен еще как от неожиданной новости.
— Да, почему? Расскажи нам, Лизок?
Евсей пододвигается ближе и слушать готовится.
Больше всех я вижу удивление на лице у мамы. У нее глаза ко лбу полезли. Мы ведь только вчера говорили с ней на эту тему.
Мама расспрашивала, какие мальчики среди моих однокурсников. А я честно призналась, что не до них нам с Ариной. Особо не знакомилась со всеми.
И тут на тебе, такой попадос!
Получится, что маме соврала. Она могла и с папой потом поделиться.
Но если скажу как есть, что нет никого?
Ну что я сделаю, не успела за два дня так быстро парня подцепить. Заговаривала с двумя, они отнеслись с подозрением. Наверное, слишком давила. Зря выпытывала, куда собираются после учебы и во сколько на остановку пойдут. Есть еще один на примете, может, его…
Так вот. Скажу правду — они меня заставят в парк идти с Евсеем. Скорей всего, он и не пойдет никуда, рыбину свою поведет. Зато надо мной насмехаться будет бесконечно, а еще обвинять, что я на него, мачо прекрасного, вешаюсь.
— Лиза, ты язык проглотила? — папа торопит меня. Всем интересно, что я скажу.
Ох-х, попала из западни да в канаву.
И все он — гад-брат подруги — виноват.
— Я, вообще-то, стесняюсь о таком говорить…
Ну, как-то мне надо было объяснить, почему сижу, вроде на стуле распяли.
— Все свои, Лизок. Признавайся давай, — разрешает мне нахальная морда Евсея.
Ну что делать, придется.
Но за «Лизок» я раньше расквитаюсь. Опускаю руку с вилкой под стол и колю в бок врага. Получай!
По рычанию понятно, Евсею не понравилось.
Зато мне хоть на чуточку полегчало.
— Мы только недавно с ним встречаемся. Совсем недолго.
— Меньше дня? — уточняет мама, видимо, вчерашний разговор припоминая.
— Нет-нет, уже целую неделю. Хотела немного позже рассказать, но вот. Теперь вы знаете.
— Да я больше о родственниках своих пациентов знаю, чем ты нам сейчас рассказала, — папа не отстает.
Все он любит, чтобы по полочкам разложили.
— И как, парень тебе сильно нравится? — подключается Валерия к общему интересу за столом.
Евсей при этом сощурил глаза и сканирует меня с кривой улыбочкой. Сомневается, гад. Видно по нему. Но ничего, кто-то скоро получит облом. Это если парень найдется, конечно.
Врать ужасно стыдно.
Но вру я авансом.
Сейчас вру, а потом перестану.
— Мне нравится в том парне, что он надо мной не смеется, не дразнит, — прерываюсь и фыркаю на Евсея, чтобы не сбивал своим «хэ-хэ». — И он серьезный тако-о-ой, очень умный и никогда бы не мстил.
Так и хочется добавить «как некоторые».