В этот момент в гостиную вошли Ника и ее отец. До этого я видела Льва Фрейза лишь на страницах бумажных и цифровых журналов о модельном бизнесе. Его школа моделей активно рекламировалась в интернете и на телевидении. Он сотворил немало звезд подиума.
Отец Ники был невысоким, чуть полноватым, лысеющим мужчиной, весьма добродушного вида, с неторопливыми выверенными движениями. Однако достаточно было чуть пристальнее вглядеться в его глаза, чтобы понять: этот человек своего не упустит, и весьма опасно считать его мягким увальнем.
— Леди, леди! — Фрейз захлопал в ладоши. — Вам накрыто в садовом коттедже, на первом этаже. Спальни — на втором. Пожалуйста, передвигаемся только там и по саду, дом — частная территория. Завтра ждем режиссера. В доме установлены камеры. Не суетимся, не ломаем мебель, со всеми вопросами обращаемся к экономке. Пока не спрошу сам — молчать. Кота не гладить, он кусается. И не кормить со стола. За любое нарушение отправляетесь домой, а я вношу вас в личный черный список Льва Фрейза. Поверьте, после этого вас не возьмут даже манекеном на загородный рынок. Кто не согласен, прошу на выход.
Девицы поджали губы, но ни одна гостиную не покинула, пока горничная не увела «розарий» за собой.
Лев Фрейз облегченно выдохнул и обратился к нам:
— А вы дизайнерская команда? Прошу с нами за стол.
Мы перешли в другую комнату. Я подавила восхищенное восклицание. Если в восточной гостиной царил суховатый минимализм, то здесь дизайнер интерьеров проявил больше творчества. Сканди-стиль. Я уже давно была от него без ума. От всех этих простых тканей обивки, невесомой мебели и интерьерных штучек, вроде ваз из тыкв и необычных светильников.
Лев Семенович явно заметил мое восхищение и, когда мы сели за элегантно накрытый стол, каждая салфетка на котором была произведением хэнд-мейд искусства, обратился ко мне:
— В западном крыле у нас дань истории, а тут мы все по своему вкусу отделали. Дизайнер показала проекты, Ника выбрала, — бизнесмен с гордостью посмотрел на дочь. — Угощайтесь. Мы недавно сменили повара. Посмотрим, что он тут начудил.
Я обратила внимание, что Ника была серьезна, молчалива, даже мрачна. Она почти не смотрела в сторону Никиты, а он, казалось, был занят исключительно своей тарелкой. Как странно.
За столом говорил только хозяин дома. Но и он вдруг осекся, уставившись в сторону дверей. Раскрыл рот и замер, чуть привстав.
Я обернулась. Там стояла Ксю, уже в первой ипостаси, подкрашенная, в бежевом брючном костюме, эффектно подчеркивающем бедра и бюст. Ее чудесные пшеничные волосы красиво лежали на полных плечах.