Я выглянула из своего укрытия — кажется, никого! Но от этого, признаться, ничуть не легче!
Огляделась ещё раз: западня мне досталась, как назло, крайне скудно обставленная. Только разве что тонко вытканный гобелен скрашивал аскетичность убранства замковых стен. Я cхватилась за нижний его край и дёрнула на себя. Полетела пыль, что-то затрещало, и полотно рухнуло на меня прямо вместе с держателем.
“Поберегись!” — завопил Гугл.
Мелькнул надо мной и, кажется, слегка смягчил его падение. Меня накрыло с головой, я едва нашла где верх, а где низ, пережгла державшие гобелен на стене нити и завернулась в него по самый подбородок.
Жестковато, колется, но добежать до комнаты сойдёт!
На цыпочках я посеменила вдоль коридора, молясь Небесам, чтобы никто не попался мне на пути. Кажется, всё прошло без осложнений. Но вот я вывернула к собственной комнате, как тут же затормозила.
Небеса меня явно недолюбливали…
Навстречу мне, ровно и решительно отмеряя шаги, шёл треклятый и совершенно претемнейший Двэйн Ардер. Всё же решил поговорить наедине. Глаза бы мои его не видели!
Я повернула было назад — успею спрятаться! Но он, к несчастью, заметил меня раньше.
— Лиэса О’Кин! Это… вы?
* * *
Двэйн Ардер
Проворная девушка ещё попыталась сбежать. Но у Двэйна всё же не было проблем со зрением, поэтому он точно было уверен, что она ему не померещилась. Единственное, что удивило — странное одеяние.
Эйлин скрылась за углом, Двэйн прибавил шаг и скоро нагнал её. Поймал за плечи и, развернув к себе лицом, толкнул спиной к стене. Она завертелась, удерживая свой странный плащ у груди.
Это что, гербовый гобелен?!
— Вы страдаете клептоманией? — Двэйн прищурился.
На что Эйлин только завертелась сильнее. Ткань сползла с её плеч, и тогда только окончательно стало видно, что под ней она совершенно нагая.
— Да, вот решила у себя в комнате повесить! — гневно фыркнула девушка. — Пустите, дайте пройти! Я же сказала, что разговаривать с вами не желаю.
И задрала нос с таким видом, будто ничего необычного в том, что она разгуливает по замку голышом в гобелене, нет. Такая вот милая шалость и эпатаж.
А какое самообладание: даже бровью не повела! Правда, её кожа казалась ощутимо горячей даже через суровую ткань.
— Что случилось? Почему вы в таком виде? — уже серьёзнее спросил Двэйн.
А у самого от вспыхнувшей перед глазами картины того, что сейчас скрывается под ало-синим гербом Привратников, в висках стало слегка пьяно. Руки чесались, признаться — сдёрнуть его с Эйлин. Ещё пара мгновений, и это желание станет навязчивым. Пожалуй, до того, что он воплотит его в жизнь.